– Посмотри! Флаг – в честь Снежной Королевы и ее отважного воинства!
Но вместо радостного возгласа его ждал мертвый взгляд застывших глаз; лицо женщины кривила гримаса отчаяния.
– Лучше погляди туда, милый… и туда – она кивнула налево, потом – направо.
Серебристое мерцание, стремительно приближавшееся к саням. Дайр? Нет, дайры! Два! Они брали путников в клещи, и ярдов через пятьсот их след должен был пересечься со следом парт.
– Самец и самка, очень голодные, очень злые… – пробормотала Аквия. – Как глупо… Они все – таки добрались до нас…
Собаки почуяли зверей и, взвыв, ринулись к воротам; Блейд видел, как они медленно распахнулись. Нарты летели стрелой, но дайры двигались еще быстрее.
– Они могут помочь? – разведчик кивнул в сторону приближавшегося замка, и начал натягивать панцирь, обдирая шерсть; волосы лезли с него целыми пучками.
– Вряд ли, – Аквия покачала головой. – Не думаю, что они заметили зверей… и уж во всяком случае, они не сумеют добраться вовремя.
– Я убью этих тварей! – Блейд стиснул древко копья, он был уже в доспехе, откинутый назад череп ящера и топор мерно, в такт ходу саней, раскачивались за спиной.
– Одного – да… Но тебе не справиться с обоими, милый, – женщина горестно сжала руки. – Уходи! Я же знаю, что ты можешь уйти! Уходи в свой мир, Риард, а я… я приму то, что уготовили мне боги Дарсолана!
Риард, спутник и страж Аквилании, целительницы из Дома Властителей Кламстара, угрюмо усмехнулся:
– Хранители не уходят, моя королева. Хранители бьются – и умирают, если надо.
Его лицо уже очистилось от мерзких бурых клочьев; щеки украшала короткая темная бородка – жесткая и колючая, но его собственная.
– Если я – справлюсь с ними, я приду. Если нет… Поцелуй меня, колдунья…
Губы Аквии были жаркими, как солнце – золотистое солнце Земли.
Блейд посмотрел назад – звери мчались в пятидесяти ярдах от них, приближаясь с каждым скачком. Он приготовился спрыгнуть, и вдруг, ударив себя по лбу, торопливо заговорил:
– Запомни, моя белоснежка… Та дремлющая машина, с огоньками и колпаком на черной веревке, может передать сигнал… призыв о помощи… Ты должна одеть колпак и думать – звать изо всех сил, понимаешь? Хочешь, расскажи нашу историю… как мы встретились… и все остальное… Они поймут! Они прилетят за вами! Сделай так, как я сказал, ладно?
Она послушно кивнула. Из распахнутых ворот вылетели четыре упряжки – видно, люди в замке почуяли недоброе. Блейд на мгновение приник к бледно-алым губам и скатился в снег.
– Проща-ай! – его крик еще дрожал в морозном воздухе, когда клыкастая пасть молнией метнулась к горлу. Он ударил копьем в челюсть зверя, проколол язык и отпрыгнул в сторону. Ступни жгло – шерсть с них сошла почти полностью.
Дайр отпрянул, пронзительно зашипев. Он был крупным – самец, и не меньше того, которого Блейд уложил в начале путешествия. Самка припала к снегу ярдах в пяти; ее глаза горели, как угли. Теперь звери не торопились – добыча была перед ними, опасная, но вполне приемлемая по размерам; такой хватит, чтобы насытить двоих. С медленной и ленивой грацией они начали обходить жертву с обеих сторон. Блейд упер конец древка в плотный наст и ждал, не двигаясь.
Самка прыгнула первой. Ее тело взметнулось в воздух с непостижимой, фантастической быстротой, растопыренные когти царапнули панцирь Блейда, отшвырнув его назад; падая, он услышал скрежет железа по кости и понял, что зверь напоролся на копье. Была ли рана серьезной? Стоила ли она потерянного оружия? Он вскочил, сжимая в руках топор.
Раненый дайр бился на снегу, угрожающе разевая пасть; стальной наконечник на полфута ушел в грудь чудища, попав меж панцирных пластин. Хорошо… одним меньше! Взгляд разведчика скользнул по белой равнине – от красной полоски стены, от упряжки Аквии, мчавшейся к распахнутым воротам, от спешивших к нему на помощь людей – до клыкастой пасти самца, маячившей розовым пятном на фоне снега. Продержаться бы минуту… хотя бы полминуты… С копьем в руке он не сомневался бы в победе, но топор – топор был слишком легким, чтобы с одного удара нанести смертельную рану бронированному ящеру.
Босые ноги стыли в холодной белой крупе, и Блейд начал приплясывать на месте, словно боксер на необъятном ринге, раскинувшемся во все стороны под светом гигантского багрового фонаря. Он усердно уминал ступнями наст, тот становился все плотнее и глаже – и все холодней. Зверь не сводил с жертвы гипнотизирующего взгляда; подобрав задние лапы и раскрыв пасть, дайр вдруг зашипел и прыгнул.
Подняв топор, Блейд ринулся навстречу, метя в горло. Возможно, его удар достиг бы цели; возможно, он бы промахнулся. Трудно сказать, как развернулись бы события, если б ноги его не заскользили по утоптанному насту, и разведчик не рухнул в снег, прямо на спину. Дайр пролетел над ним как сверкающая серебристая ракета, смертоносная и стремительная; лишь кончик шипастого хвоста хлестнул Блейда по ребрам, вдавливая панцирь в кожу. Он охнул, выронил топор и вдруг почувствовал, как в боку у него, у левой подмышки, словно взорвалась граната.
Доспех смягчил удар, ребра выдержали, но таившаяся под кожей капсула крохотного прибора лопнула, распалась, разлетелась вдребезги. Кажется, директива его светлости выполнена дословно, подумал разведчик, корчась от нестерпимой боли. Что там говорил Лейтон? Не просто нажать, а ударить изо всех сил? Сил у этой твари хватало…
В следующий миг он воспарил над ледяной равниной Берглиона, над пламенеющим замком, над нартами с копьеносцами, расходившимися полукругом, чтобы взять зверей в кольцо, над крохотным темным червячком – упряжкой Аквии, вползающей под высокую арку ворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36