Я хочу еще немного углубиться в этот вопрос, я хочу понять, почему ум это делает и может ли ум жить без привычек.
С.: Ум придерживается привычек, потому что чувствует свою индивидуальность.
КРИШНАМУРТИ: Мы говорим об этом: личность, эго, страх, стремление к порядку, лень — все это элементы нашего «я». Может ли ум жить без привычек? Мы не говорим о биологических привычках, о закономерностях функционирования организма, который обладает своим собственным механизмом, своей собственной структурой и своим собственным разумом. Но почему ум так быстро воспринимает привычку? Может ли он жить без привычек? Это вопрос огромной важности. Когда мы говорим, что есть Бог, Спаситель — это привычка. Когда мы говорим, что Спасителя нет, а существует только Государство — это тоже привычка. Таким образом, ум живет на основе привычек. Вы думаете, так он чувствует себя в большей безопасности?
С.: Да.
КРИШНАМУРТИ: Давайте медленно сделаем еще шаг вперед. Что это означает? Действуя в сфере известного, ум чувствует себя в безопасности. Известное — это привычка, верно?
С.: Даже в этом случае мы все равно говорили, что не чувствуем себя в безопасности.
КРИШНАМУРТИ: Потому что известное может измениться или исчезнуть или обрасти какими-то добавлениями. Но ум всегда действует в сфере известного, поскольку там он чувствует себя в безопасности. Поэтому известное — это привычка, известное — это знание. Я говорю о знаниях в области науки и техники, а также о знаниях, почерпнутых из моего личного опыта. Во всем этом, несомненно, существует механическая привычка. И вот я задаю вопрос: может ли ум уйти от известного, но не в неизвестное — я не знаю, что это означает, — а в сторону свободы? Может ли он выйти за рамки известного?
Послушайте внимательно. Если мне известно все о двигателе внутреннего сгорания, я могу продолжать экспериментировать в том же направлении, но рамки моего исследования будут ограничены. Я должен найти что-то иное, какой-то иной способ выработки энергии.
С.: Стал бы ум говорить это, если бы хотел сохранить безопасность, которую дает ему известное?
КРИШНАМУРТИ: Сейчас я говорю не о безопасности.
С.: Вы хотите сказать, что необходимо приостановить это непрерывное движение? К примеру, чтобы в области техники произошло нечто новое, должен образоваться разрыв в некоей непрерывной цепи.
КРИШНАМУРТИ: Вы правы. Именно это и происходит. Иначе человек не смог бы изобрести реактивный двигатель, ведь ему было необходимо посмотреть на проблему совершенно иначе. Вы следите? Мой ум всегда действует в сфере известного, определенного, то есть в сфере привычки. Во взаимоотношениях с людьми, в мыслях (которые, кстати, являются реакцией памяти и неразрывно связаны с областью известного) я через известное отождествляю себя с неизвестным. Я спрашиваю: ум должен функционировать в известном, потому что иначе человек не смог бы разговаривать; и все же может ли этот самый ум действовать без каких-либо привычек?
С.: Не задает ли ум этот вопрос из-за того, что действие на основе привычки не приносит ему успеха?
КРИШНАМУРТИ: Я не думаю об успехе.
С.: Но что тогда заставляет ум задавать этот вопрос?
КРИШНАМУРТИ: Мой ум говорит: «Этого не достаточно. Я хочу чего-то большего». Он хочет постичь нечто такое, чего не может найти в сфере известного, он способен лишь расширить эту сферу.
С.: Но ум должен осознать, что существуют ограничения.
КРИШНАМУРТИ: Я осознаю это и говорю себе: я могу действовать в сфере известного, я могу расширить ее или сократить в любом направлении: по горизонтали, по вертикали, — но это всегда будут рамки известного. Мой ум говорит: я все это прекрасно понимаю. Но, обладая любопытством, спрашивает: могу ли я жить и действовать без опоры на привычку?
С.: Этот вопрос чем-то отличается от других?
КРИШНАМУРТИ: Сейчас я говорю о психологии, о внутреннем мире. Очевидно, что вся наша жизнь, вся умственная деятельность и психика представляют собой непрерывную цепь привычек.
С.: Существует ли у вас нечто вроде движущей силы?
КРИШНАМУРТИ: Я создаю этот импульс для познания. Дело вовсе не в том, что он хочет что-то найти.
С.: Я задам очень деликатный вопрос. Мне кажется, что в нем заключено решение нашей проблемы. С вашего позволения он звучит так: почему ум говорит, что видит необходимость в том, чтобы жить без психологических привычек?
КРИШНАМУРТИ: Я не вижу такой необходимости и ничего не утверждаю. Я только говорю, что уже видел, как ум действует в сфере известного, расширяя ее по горизонтали или по вертикали, уменьшая или почти полностью сокращая ее, но неизменно оставаясь в рамках этой области. И мой ум спрашивает, существует ли жизнь, начисто лишенная каких бы то ни было привычек? Помните, я не знаю, так ли это, и ничего не утверждаю.
Итак, мы возвращаемся к началу нашего разговора: знаете ли вы, о чем думаете в течение целого дня? Вы говорите: да, я думаю о себе, — иногда это хорошо заметно, иногда — нет, но мои мысли постоянно вертятся вокруг «я». Возможна ли любовь, когда ум все время занят собой? Вы говорите: «Нет». Почему?
С.: Потому что если человек постоянно думает о себе, он не может...
КРИШНАМУРТИ: Следовательно, нельзя говорить: «Я люблю тебя», пока вы не прекратите думать о себе. Если человек охвачен честолюбием, желанием соревноваться, подражанием — а ведь все это появляется, когда он думает о себе, — может ли при этом существовать любовь? Нам необходимо найти такой образ жизни, в котором не было бы привычек. Но, несмотря на это, привычку можно использовать, только использовать по-другому, в зависимости от обстоятельства, ситуации и так далее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83