Старки желают видеть отвагу, верность и честь в тех людях, которых берут на службу. Ну а вы с Чиггеном, откровенно говоря, низменные подонки. — Тирион ударил кремнем о кинжал, пытаясь высечь огонь, но безуспешно.Брони фыркнул:— У тебя смелый язык, человечек. Однажды кто-нибудь захочет отрезать его и затолкать тебе в глотку.— Это мне все пророчат. — Тирион поглядел на наемника. — Разве я обидел тебя? Прошу прощения… Но ты же подонок, Брони, ошибки быть не может. Долг, честь, дружба… Что говорят тебе эти слова? Только не затрудняй себя, мы оба знаем ответ. И тем не менее ты не глуп. Когда мы добрались до Долины, леди Старк более не нуждалась в тебе… в отличие от меня… А Ланнистеры никогда не испытывали недостатка в золоте. Когда настал момент бросать кости, я рассчитывал на то, что у тебя хватит ума, чтобы понять, где лежит твоя выгода. К моему счастью, ты это понял. — Он вновь ударил камнем о сталь и снова без результата.— Дай-ка, — сказал Бронн, присаживаясь на корточки. — Я сделаю. — Он забрал кремень из рук Тириона и высек искру с первого удара. Кусок коры задымился.— Отличная работа, — сказал Тирион. — Пусть ты и Негодяй, однако человек необычайно полезный, а с мечом в руке почти не уступаешь моему брату Джейме. Чего ты хочешь, Брони? Золота? Земли? Женщин? Сохрани мою жизнь и ты получишь все это.Брони осторожно раздувал огонек, язычки пламени сразу вспрыгнули повыше.— А если ты погибнешь?— Ну, тогда меня хотя бы один человек оплачет от всего сердца, — ухмыльнулся Тирион. — Золото-то кончится вместе со мной!Костер запылал. Брони поднялся, опуская кремень в кисет, и бросил Тириону кинжал.— Честная сделка, — сказал он. — Мой меч принадлежит тебе… Только не рассчитывай, что я буду преклонять колено и называть тебя милордом всякий раз, когда ты присаживаешься посрать. Я не умею быть чьим-либо прихвостнем.— И другое тоже, — отвечал Тирион. — Я ничуть не сомневаюсь, что ты предашь и меня, словно леди Старк, если усмотришь свою выгоду. Но если настанет день, когда ты почувствуешь желание продать меня, запомни, Брони: я могу дать столько же, сколько тебе предложат, даже больше. Мне нравится жить. А теперь, как ты думаешь, нельзя ли нам сообразить насчет ужина?— Позаботься о лошадях, — сказал Брони, извлекая длинный кинжал, который носил на бедре. И направился в лес.Через час кони были вычищены и накормлены, огонь весело потрескивал, и нога молодого козленка висела над костром, капая на уголья шипящим жиром.— Нам не хватает теперь только хорошего вина, чтобы залить нашего козленка, — проговорил Тирион.— А к вину бабы и дюжины спутников, — согласился Брони.Он сидел, скрестив ноги, возле костра, шлифуя край своего длинного меча точильным камнем. Шелестящий звук вселял в душу Тириона странную уверенность.— Скоро совсем стемнеет, — сказал наемник. — Я подежурю первую стражу… не знаю только, к добру это или нет. Может, будет лучше, если нас прирежут во сне.— Что ты! По-моему, они окажутся здесь задолго до того, как дойдет до сна. — Запах жареного мяса наполнил рот Тириона слюной.Бронн посмотрел на него через костер.— У тебя есть план, — сказал он ровным голосом, сквозь скрип камня по стали.— Назовем его надеждой, — сказал Тирион. — И еще раз бросим кости.— Поставив свои жизни в качестве заклада? Тирион пожал плечами:— А что еще у нас осталось?Склонившись над очагом, он отрезал себе тоненький ломтик мяса.— Ax, — вздохнул он, блаженно жуя. Жир побежал по его подбородку. — Мясо, пожалуй, жестковато, не помешали бы и какие-нибудь приправы, однако мне жаловаться не пристало: если бы мы остались в Орлином Гнезде, я бы плясал на краю обрыва, пытаясь выслужить вареный боб.— И все же ты дал тюремщику кошелек с золотом, — проговорил Бронн.— Ланнистеры всегда платят свои долги… Морд едва поверил своим глазам, когда Тирион бросил ему кожаную мошну. Глаза тюремщика округлились, как вареные яйца, когда, потянув за веревочку, он увидел внутри блеск золота.— Я приберег его для себя, — сказал Тирион с кривой улыбкой, — но тебе было обещано золото, вот оно.Денег было много больше, чем человек, подобный Морду, мог бы заработать, тираня узников целую жизнь.— Помни мои слова, я дал тебе только попробовать! Если тебе когда-нибудь надоест служить леди Аррен, приезжай на Бобровый утес, и я выплачу тебе остаток долга.Рассыпая золотые драконы, Морд упал на колени и пообещал, что поступит именно так.Брони извлек свой кинжал и снял мясо с очага. Он принялся срезать с кости толстые обугленные ломти, а тем временем Тирион смастерил из двух горбушек черствого хлеба нечто вроде тарелок.— А что ты сделаешь, если мы доберемся до реки? — спросил наемник, не отрываясь от дела.— О, начну со шлюхи, перины и бутылки вина. — Тирион протянул свою миску, и Брони наполнил ее мясом. — А потом отправлюсь на Бобровый утес или в Королевскую Гавань. У меня есть некоторые настоятельные вопросы в отношении некоего кинжала, на которые я бы хотел услышать ответ…Наемник пожевал и глотнул.— Значит, ты утверждаешь, что прав и нож не был твоим? Тирион тонко улыбнулся.— Разве я похож на лжеца?К тому времени, когда животы их наполнились, на небе высыпали звезды и полумесяц уже поднялся над горами. Тирион расстелил на земле шкуру сумеречного кота и растянулся, подложив под голову седло.— Наши друзья не спешат.— На их месте я бы опасался засады, — сказал Брони. — Зачем нам вести себя столь открыто, как не заманивать их в ловушку?Тирион кивнул:— Тогда можно и спеть, может, в ужасе разбегутся! — Он начал насвистывать.— Ты обезумел, карлик, — сказал Бронн, вычищая жир кинжалом из-под ногтей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21