Слева шевельнулся валун, встал и превратился в человека. Могучим, неторопливым и крепким казался он во всех своих шкурах, с дубиной в правой руке и топором в левой. Грохнув ими друг о друга, он шагнул вперед.Остальные голоса выкрикивали свои имена: Конн, Тор-рек, и Джаггот… Тирион забывал их, едва услышав; нападавших было по крайней мере десятеро. Некоторые держали мечи и ножи, другие были вооружены вилами, косами, деревянными копьями. Дождавшись, когда все назовутся, Тирион дал ответ:— А я Тирион, сын Тайвина, из клана Ланнистеров с Бобрового утеса. Мы охотно заплатим вам за козла, которого съели.— Что ты отдашь нам, Тирион, сын Тайвина? — спросил человек, назвавшийся Гунтером. Он казался их вожаком.— В моем кошельке найдется серебро, — ответил Тирион. — Эта кольчуга велика мне, но она будет впору Конну, и мой боевой топор более подобает для могучей длани Шагги, чем тот топор дровосека, который он сейчас держит.— Полумуж хочет заплатить нам нашей собственной монетой, — сказал Конн.— Конн говорит правду, — сказал Гунтер. — Твое серебро принадлежит нам, твои кони тоже. Твоя кольчуга, твой боевой топор и нож на твоем поясе тоже наши. У вас нет ничего, кроме жизней. Как ты хочешь умереть, Тирион, сын Тайвина?— Лежа в постели, напившись вина, ощущая на моей шишке рот девушки, и в возрасте восьмидесяти лет, — отвечал он.Громадный Шагга расхохотался первым и громче всех. Остальным было не так весело.— Конн, бери их коней, — приказал Гунтер. — Убей второго и забери коротышку. Пусть доит коз и смешит матерей. Брони вскочил на ноги:— Кто хочет умереть первым?— Нет! — резко сказал Тирион. — Гунтер, сын Гурна, выслушай меня. Мой дом богат и могуществен. И если Каменные Вороны проводят нас через горы, мой лорд-отец осыплет вас золотом.— Золото лорда с Низких земель ничего не стоит, как и обещания коротышки, — отвечал Гунтер.— Быть может, я и не дорос до мужчины, — сказал Тирион, — однако у меня хватает отваги встречаться лицом к лицу с моими врагами. А что делают Каменные Вороны, когда рыцари выезжают из Долины? Прячутся за скалами и дрожат от страха!Шагга гневно взревел и ударил дубиной о топор. Джаггот ткнул едва ли не в лицо Тириона обожженным в костре концом деревянного копья. Ланнистер постарался не вздрогнуть.— Неужели вы не в состоянии украсть оружие получше? — спросил он. — Этим можно разве что бить овец… и то, если овца не будет сопротивляться. Кузнецы моего отца умеют делать самую лучшую сталь.— Вот что, маленький человечишка, — взревел Шагга. — Можешь вволю смеяться над моим топором, когда я отрублю тебе мужские признаки и скормлю их козлу. Но Гунтер поднял руку:— А я выслушаю его слова. Матери голодают, а сталь может насытить больше ртов, чем золото. Что ты отдашь нам за ваши жизни, Тирион, сын Тайвина! Мечи? Пики? Кольчуги?— Все это и даже больше, Гунтер, сын Гурна, — отвечал Тирион Ланнистер с улыбкой. — Я отдам вам Долину Аррен. ЭДДАРД Лучи рассвета лились сквозь узкие высокие окна колоссального тронного зала Красного замка, подчеркивая темно-бордовые полосы на стенах, оставшиеся там, где прежде висели головы драконов. Теперь камень прикрывали гобелены со сценами охоты, яркие в своей зелени, синеве и охре. Тем не менее Неду Старку казалось, что в зале властвует единственный цвет алой крови.Он сидел на высоком и огромном древнем престоле Эйегона-завоевателя, чудовищном и причудливом сооружении из железных шипов и зубастых ребер невероятно скомканного металла. Седалище — как говорил Роберт — адски неудобное, и тем более теперь, когда боль в его раздробленной ноге пульсировала все сильнее с каждой новой минутой. Металл под ним с каждым часом становился все тверже, а зубастая сталь за спиной мешала откинуться назад. Король не должен чувствовать себя легко на престоле, утверждал Эйегон-завоеватель, повелев своим мастерам выковать трон из мечей, сложенных его врагами. Боги, прокляните Эйегона за его надменность, угрюмо думал Нед, а заодно и Роберта с его охотой!— Вы совершенно уверены, что это не просто разбойники? — негромко спросил Варис из-за стола совета, поставленного у подножия трона. Великий мейстер Пицель неловко шевельнулся возле него, Мизинец тем временем играл с пером. Остальные советники отсутствовали. В лесу заметили белого оленя, и лорд Ренли с сиром Барристаном присоединились к ставке, составив компанию вместе с принцем Джоффри, Сандором Клиганом, Белоном Свонном и половиной двора. Поэтому и пришлось ему, Неду, замещать короля на Железном троне.Впрочем, он мог хотя бы сидеть. Присутствующие же, за исключением членов совета, обязаны были стоять — склонившись на коленях. Просители, собравшиеся возле высоких дверей, рыцари, высокие лорды, дамы у гобеленов, мелкий люд в галерее, стражи в кольчугах, золотых или серых плащах, — все стояли.Деревенские были на коленях; мужчины, женщины и дети, окровавленные и потрепанные, на лицах написан страх. Их охраняли трое рыцарей, которые доставили селян в качестве свидетелей.— Разбойники, лорд Варис? — Голос сира Реймена Дарри сочился презрением. — Конечно, это были разбойники, вне всяких сомнений — ланнистерские разбойники.Нед ощущал напряженность в зале, высокие лорды и слуги замерли с равным вниманием. Чему удивляться? Запад готов взорваться как порох, после того как Кейтилин схватила Тириона Ланнистера. Риверран и Бобровый утес созвали знамена, войска собрались в проходе под Золотым Зубом. Кровь потечет — дело только во времени. Обсуждать можно было одно: как лучше прижечь рану.Сир Карил Вене, вполне способный сойти за красавца, если бы не багровое, цвета вина, родимое пятно, пометившее его лицо, скорбно поглядел в сторону склонившихся селян.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21