Сейчас она тоже где-то здесь, но разыскать девушку среди такого скопища людей не представлялось возможным. По правде говоря, лейтенант сейчас не был особенно настроен на встречу с ней. Вернее он, конечно же, всей душой желал ее увидеть, но последующее расставание казалось процедурой весьма тяжкой. Порой ему казалось, что было бы легче, если бы он вообще не встретил Констанцию на своем жизненном пути. Чехов с грустью посмотрел на пластиковый стаканчик с кофе и поднес его к губам. “А я ведь был уверен, что так не бывает, – подумал он. – И вот, пожалуйста! Похоже, я действительно не на шутку…"
– Привет, Павел! – услышал Чехов знакомый голос.
– П-привет… – быстро ответил он, чуть не поперхнувшись кофе и, поставив стакан на землю, вскочил на ноги. – Конни, что они с тобой сделали?! На тебе лица нет!
– Спасибо за комплимент, – ответила девушка. – Ты лучше на себя посмотри, красавец!
Чехов уловил в ее голосе нотки недовольства и поспешил извиниться.
– Конни, я вовсе не хотел тебя обидеть. Поверь мне! Я просто очень беспокоюсь о тебе. Не сердись.
Изихари устало вздохнула.
– Ну что ж, Павел. Это я должна извиняться. Просто сил уже нет, вот и начинаю срываться. Лучше скажи, где тут кофе выдают?
– Вон там! Я тебя провожу.
Они подошли к очереди, и Чехов собрался уже пристроиться в конце очереди, но оказалось, что Констанции как медработнику полагается получать еду вне очереди.
Взяв кофе, молодые люди снова вернулись под дерево и некоторое время сидели молча.
– Знаешь, Павел, – нарушила тишину Изихари, – я очень рада, что нашла тебя здесь.
– Я не очень-то хожу по лагерю, – ответил лейтенант. – Мы со Споком всю ночь мотались туда и обратно на челноке. Он до сих пор спит, а я решил немного прогуляться. Спок скоро должен появиться и тогда скажет, что на сегодня запланировано.
– Скорее всего, то же, что и вчера.
– Наверное. Когда Кирк и Зулу вернутся из Макивертона, можно будет использовать еще один челнок. Будет полегче.
– Я тебя понимаю.
Вокруг них царила уже привычная утренняя суета. Люди просыпались, становились в очередь за завтраком или шли в госпиталь на дежурство. Чехов и Изихари понимали, что через несколько минут им тоже придется расстаться и заняться делами, поэтому старались растянуть оставшееся время.
– Павел, – неожиданно сказала Констанция, – я хочу, чтобы ты знал. После того, как “Энтерпрайз” закончит здесь все свои дела, я собираюсь остаться на Центавре.
У Чехова внутри все похолодело, но он постарался не выдать своего состояния. Павел ничего не сказал и приготовился слушать, что она скажет дальше.
– Я разговаривала с доктором Вайнштейном, и он говорит, что этой планете потребуются многие десятилетия, чтобы окончательно избавиться от последствий катастрофы. Им необходима любая помощь, а я все-таки родилась здесь, Павел. Пусть не в Новых Афинах, но все равно это моя планета, мой дом, понимаешь.
Она немного помолчала, потом грустно усмехнулась.
– Я пошла служить в Звездный Флот, чтобы просто удрать отсюда. Все равно куда, хоть к черту на загривок. Мне казалось, что здесь сплошная скучища и никому я тут не нужна. Чего я только не придумывала! А теперь… Но, несмотря ни на что, я все же хороший медработник. Вайнштейну опытная медсестра гораздо нужнее, чем доктору Маккою.
– А ты уже с ним говорила? – поинтересовался Чехов.
– Угу. Он сказал, что подпишет мой рапорт об отставке. По его мнению, капитан тоже не станет возражать.
Она снова умолкла. Через некоторое время Констанция почему-то густо покраснела и, теребя травинку, робко сказала:
– Павел… Я…, еще хотела попросить тебя об одной вещи.
Чехов ничего не ответил и только кивнул головой.
– Ну, в общем… Я знаю, что навигаторы тоже имеют право досрочно уволиться со службы.
Она с надеждой взглянула на лейтенанта, а тот в недоумении, широко раскрыв глаза, попытался переварить услышанное.
– Уволиться? Ты имеешь в виду меня?! Но зачем?
– Чтобы остаться со мной! – выпалила Изихари, собравшись с духом. – Неужели ты еще не понял?
Девушка улыбнулась, но Чехов заметил в ее глазах какую-то мольбу и даже испуг.
"Боже ты мой! – подумал он в отчаянии. – Ведь я же не смогу этого сделать! Всю жизнь проторчать на одной планете! Пусть даже рядом с нею! О, нет! Ну, почему все это должно было случиться именно сейчас?!"
Увидев выражение лица Павла, Констанция перестала улыбаться, и надежда угасла в ее глазах. Она опустила голову и понимающе кивнула.
– Не хочешь. Я понимаю. Ты такой же, как и Кирк. Вечный странник. И мир и дом твой там, среди звезд. Я про себя тоже так думала. Наверное, надо было случиться этой беде, чтобы, наконец, осознать, что это не так.
Констанция шмыгнула носом, и по ее щеке покатилась крупная слезинка.
– О, нет, Конни, прошу тебя, не надо! – взмолился Павел. – Ты не правильно меня поняла. Я просто не в состоянии сделать так, как ты просишь! Я умоляю, обдумай все хорошенько! Мы ведь прилетели сюда только вчера, а сегодня уже решаешь бросить Звездный Флот. Но обо мне ты подумала?
– Ты не знаешь, что со мной творилось, пока мы летели к Центавру, – всхлипывая, сказала Констанция. – Мне каждую ночь снились кошмары. Смерть, разрушения, крики… Просыпалась вся в холодном поту. Мне снилось, что мои родители и все, кого я знала, погибают в страшных мучениях! Ты думаешь, в последнее время на “Энтерпрайзе” я умышленно избегала встречи с тобой? Мне просто не хотелось, чтобы меня кто-нибудь видел в таком состоянии. Когда мы прилетели сюда и начали работать, все мои страхи моментально пропали. Я почувствовала, что делаю нечто очень важное. У меня впервые в жизни появилось ощущение, что я действительно кому-то нужна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79