И приближаются они так быстро, словно их несут летящие по воздуху драконы! Уже среди ближайших холмов крадутся их разведчики, а за ними — и армия, такая же многочисленная, как саранча, собирающаяся, чтобы сожрать урожай тех, кого выбрало небо, чтобы познали они тяжкий груз голода.— Тогда пришла пора подготовиться к встрече с ними. Ценна не нога клячи, ценен выигранный ей миг времени, — генерал сказал это окружавшим его людям, но он не поблагодарил того, кто принес ему предупреждение. Он лишь обратился холодным тоном прямо к Вень Пиню:— Поскольку, как вы заметили, нужно соответствовать правилам ведения войны, вы получите половину легиона и делайте с ним, что хотите. Но в час победы вы ответите за это.— Старший брат, тогда я не буду искать способов уклониться от любых вопросов, которые могут быть мне заданы, — ответил Вень Пинь.Он созвал своих офицеров и посыльных, приказывая тем, кого Ма Су отдал ему, приготовиться к походу. И кроме того он подозвал к себе жестом Мути и сказал:— Не забыто и желание его превосходительства получить карту. И ты выполнишь это.Мути отошел к посыльному и положил руку на его плечо. Тот, все еще глубоко дыша, посмотрел на него и Мути узнал его. Это оказался вовсе не местный житель — он видел разведчика во дворце, одетого в доспехи лучника, он был «глаза ми и ушами» императорских сил. Мути достал из седла тыкву и передал сосуд в руки воина, проговорив:— Пей, старший брат.Но, поднеся ее к губам, тот проговорил:— Пустой идет чистая дорога в Рай и заполненной — темная дорога в Ад. Когда богомол охотится за саранчой, он забывает, что за ним самим охотится сорокопут.— В Лихлючене рядом с легионом разбит лагерь Као Хсяня. — Мути вроде бы и не отдавал приказ, однако разведчик был умным человеком. И в этом утверждении для него нашелся смысл.Он вернул тыкву, кивнул и исчез.Отряды Ма Су уже вышли в поход, направляясь в сторону холма. Но Мути, снова прыгнув в седло, последовал за Вень Пинем.Его куда меньших размеров отряд отошел на некоторое расстояние от холма, где люди Ма Су сейчас трудились, срезая деревья и наспех строя укрепления. Достигнув уровня дороги, Вень Пинь отдал приказ сделать то же самое. И пока его люди были заняты этим делом, Вень Пинь собственноручно на длинных бамбуковых планках (это означало, что послание имеет первостепенную важность) нарисовал карту местности, отметив положение своего отряда и отряда Ма Су. Он также составил короткий рапорт о том, что старший генерал решил относительно места сражения. Затем вложил связку планок в конверт и запечатал его печаткой кольца со своего большого пальца.Потом Вень Пинь призвал к себе разведчиков и отослал их следить за продвижением войска Ссумы и за тем, что происходит у Ма Су на холме. Однако Мути уехал еще до этого, забравшись на коня, выбранного из-за его силы и скорости, и помчавшись, как ветер, обратно к форту, где базировались основные части армии.Дважды он менял коней, но и время тоже шло, и только поздно ночью он, шатаясь от усталости, предстал перед Чуко Янем. Министр взял пакет с посланием у Мути, но не распечатывал его, пока не отдал приказ принести еду и питье и устроил так, что мальчика усадили и накормили. А потом он быстро прочитал послание Вень Пиня и сравнил эту карту с той, больших размеров, что до сих пор лежала на столе.Затем министр бросил взгляд на Мути, который жевал пирог с маслом, пытаясь утолить чувство голода, пожиравшее все внутри него, но не слишком при этом забывая о приличных манерах.— Дыня может скатиться с остроконечной крыши в двух направлениях, однако оба они ведут к падению. Высказанное даже шепотом дурное слово эхом отдается на сотню миль. То, что ты видел и слышал, не следует повторять.Мути отложил в сторону наполовину съеденный пирог.— Этот человек, властелин, и слеп, и туп.Но если Чуко Янь не пожелал говорить с Мути, то он и не притворялся, что пытается оградить своих высших офицеров от знания всех последствий возможной катастрофы. Потому что находившиеся в комнате люди стали свидетелями никогда ранее не виденной картины — вид разгневанного Чуко Яня: он с такой силой ударил по поверхности стола, что могучее дерево гулко отозвалось. И такой страстный вопль вырвался из его горла, словно пламя изрыгалось из пасти дракона:— И вот теперь невежество Ма Су и его бессмысленная гордыня уничтожат армию! Легко набрать тысячу солдат-новобранцев, но где найти хорошего генерала?Офицеры, находившиеся в комнаты, переводили взгляды друг с друга и подходили поближе к своему начальнику. И Янь Ай, самый высокий по ранту, рискнул спросить:— Что же такое ужасное случилось, ваше превосходительство?— Из-за глупого неподчинения совершенно ясно отданному приказу мы, может быть, уже потеряли Чихтьень, а может, и больше. Ма Су рискнул поставить на кон в этом деле свою голову. Ладно, если он не умрет в сражении, то скоро узнает, что трещину в нефрите скипетра можно отполировать, но с трещиной в голове ничего нельзя поделать!После этого Чуко Янь снова стал спокойным. Его рука вновь коснулась усов и принялась теребить волосинки в разные стороны, что всегда служило признаком глубокой задумчивости.И тогда Янь Ай сказал:— Я не слишком умен и не учился искусству войны. Но поставьте меня на место Ма Су, и тогда, возможно, не все еще окончательно погибнет.Однако, когда министр согласно, с почти отсутствующим видом, кивнул и Янь Ай уже готов был отдать приказы своим подчиненным, вошел еще один посыльный, первый из многих других.Но Мути, отпущенный наконец спать на свое удобное твердое ложе, не слышал новостей, с каждым разом все более ужасных, сообщаемых сперва министру, а уж затем, из уст в ухо, и так далее распространяемых по всей крепости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56