Но запятнанный род Дайеров закончится на нем; он не желает плодить новых шпионов себе на смену. Этого зарока он не нарушит.
— Я не подведу ваше величество, — сказал Уэссекс и слегка поклонился. Интересно, а маркиза отнесется к повелению короля с тем же послушанием или нет? Хотя… Он видел ее талисман. Раз Роксбари — член Союза Боскобеля, одна из немногих избранных, поклявшихся служить интересам короля, она подчинится, как только узнает, что приказ исходит от самого короля.
Генрих заметил колебания Уэссекса, но неверно их истолковал.
— Дорогой мой Руперт, — с улыбкой произнес он, — вы, возможно, думаете, что маркиза может отказать вам? Я слыхал, что эта девица весьма высокого мнения о себе, но ее семейство всегда было предано короне, — и чтобы вы не волновались понапрасну, я сам задам ей этот вопрос. С вашего позволения, конечно, — и король улыбнулся.
Сара разглядывала свое отражение в зеркале с золоченой рамой, и ей никак не удавалось совладать с нервной дрожью. Архаический наряд для представления ко двору, — платье, подобных которому сейчас никто уже не носил, с широким кринолином, высокий головной убор, — сверкал белым атласом, серебряной отделкой и драгоценностями неимоверной ценности. Бальное платье, в которое ей предстояло переодеться попозже, хотя и более современного фасона, было сшито из такой же ткани. Саре оставалось надеяться, что у нее хватит нервов, чтобы выдержать все это. К счастью, представление как таковое — чистейшая формальность; Сару вместе с десятком других подающих надежды девиц проведут в одну из дворцовых гостиных, где они дождутся появления короля Генриха. Потом каждая из них будет представлена королю и получит возможность поклониться ему. Все это займет совсем немного времени — так ей сказали.
Саре, в соответствии с ее титулом, отвели для ожидания личные покои, дабы она могла привести в порядок свой наряд. Они с Нойли еле успели закрепить на головном уборе плюмаж из перьев белой цапли — он был чересчур высоким, чтобы без потерь пережить поездку в карете, — расправить все те бесчисленные ярды белого атласа, что пошли на пышную юбку, и прикрепить повсюду, где только можно, фамильные алмазы Роксбари. Сара снова взглянула в зеркало. Она была бледна от напряжения, а ее платье блестело так, словно было сделано не из атласа, а изо льда. Еще несколько минут — она видела это по часам из золоченой бронзы, стоящим на соседнем столике, — и ее позовут к королю.
Согласно традиции, Сару должны были представить королю еще тогда, когда она начала выезжать в свет, то есть восемь лет назад. Она не могла вспомнить, почему представление не состоялось тогда, но, несомненно, именно волнение, связанное с предстоящим визитом во дворец, было причиной тех странных, беспокойных снов, что посещали ее теперь. Возможно, после сегодняшнего вечера эти сны прекратятся. Если же нет, она этого не вынесет. Если бы не мисс Баллейн, с которой можно поговорить по душам, последние несколько недель были бы совершенно непереносимы.
Сара хотела пригласить мисс Баллейн на бал и попыталась поговорить об этом с подругой. Но Мириэль отклонила предложение, сказав лишь, что ее дядя, несомненно, этого не одобрит — и непременно об этом узнает. Сара поймала себя на том, что начинает испытывать сильную неприязнь к мистеру Ричарду Баллейну, что бы он из себя ни представлял. Что хорошего можно сказать о человеке, отказывающем своей племяннице в таком невинном и респектабельном развлечении, как бал, устроенный вдовствующей герцогиней Уэссекской в честь своей крестницы? Раз дядя столь упорно изолирует племянницу от общества, бедную девочку ждет незавидное будущее.
Впрочем, будущее самой Сары казалось не намного более радужным. Молодая женщина вздохнула. Несмотря на все свои успехи, маркиза намеревалась сразу же после бала вернуться к себе в поместье. Ей не нравилось в городе; к чему бы ни стремилась ее душа, здесь ей этого было не обрести.
Стук в дверь прервал меланхолическое течение мыслей маркизы. Нойли тут же бросилась отворять дверь. На пороге появился слуга в дворцовой униформе — костюме с золотыми кружевами и напудренном парике.
— Леди Роксбари? Его величество король Генрих велел мне проводить вас в гостиную.
Гостиная оказалась переполнена. А кроме того, в ней было чересчур жарко. В небе еще мерцали последние отсветы заката, а здесь уже горели свечи, и в воздухе витал запах воска. Сара изо всех сил старалась держаться неподвижно, так, что ее алмазы лишь слегка посверкивали в душном воздухе. Она без возражений встала туда, куда велел слуга, не стараясь заполучить место поудобнее.
Стены салона были задрапированы красным бархатом; ткань перемежалась сверкающими зеркалами в позолоченных рамах. А пол, по которому ступали расшитые алмазами туфельки Сары, напоминал полированную шахматную доску из разноцветного мрамора. Потолок был покрыт позолотой и росписью: пухленькие херувимчики вились вокруг изображений королей древности, а короли занимались своими делами — разыскивали мечи под алтарными камнями, вынимали их из наковален, принимали от дам, появляющихся из озера. Три хрустальные люстры так ярко сверкали в свете бесчисленных свечей, что у Сары заболели глаза. Чтобы дать им отдохнуть, маркиза принялась оглядываться по сторонам, стараясь при этом не сходить с отведенного ей места.
Большинство из присутствующих здесь дам были намного младше Сары, и все они так нервничали — хотя каждую сопровождала какая-нибудь родственница, — что Сара просто из самозащиты начала успокаиваться. Кроме того, в зале присутствовало множество придворных, и, разглядывая их, маркиза поняла, что стоящий у окна блестящий гусарский офицер — не кто иной, как герцог Уэссекский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124