Теперь нянюшка Ягг тоже заметила, что папоротник вокруг камней примят и весь почернел.— Вот теперь я пойду до конца, — мрачно промолвила матушка.— Ты, главное, не ходи…— Я сама знаю, куда следует ходить, а куда не следует. Спасибо за совет.Плясунами назывались восемь камней, и у трех из них были собственные имена. Матушка двинулась в обход круга, пока не подошла к каменюке по прозванию Трубач.Она вытащила одну из булавок, которыми была приколота к волосам остроконечная шляпа, поднесла ее к камню, после чего отпустила.Потом вернулась к нянюшке.— В камнях еще сохранилась сила, — констатировала матушка. — Ее немного, но есть.— Кто мог настолько ополоуметь, чтобы прийти сюда и плясать вокруг камней? — изумилась нянюшка Ягг и добавила чуть погодя, когда в голову пришла предательская мысль: — Маграт все время была с нами.— Кто? Это нам и предстоит выяснить, — ответила матушка с мрачной улыбкой. — А теперь помоги-ка поднять этого беднягу.Нянюшка Ягг наклонилась над телом.— Тяжеленный какой. Жаль, Маграт с нами нет.— А вот я об этом ничуточки не жалею. Слишком уж она легкомысленная. Ей легко вскружить голову.— Хотя очень приятная девушка.— Но сентиментальная. Думает, что жизнь можно прожить как в сказке и что народные песни соответствуют истине. Но я все равно желаю ей счастья.— Надеюсь, из нее получится хорошая королева.— Мы научили ее всему, что она знает, — сказала матушка Ветровоск.— Ага, — согласилась нянюшка Ягг, пятясь в заросли папоротника. — Слушай, как ты думаешь… может…— Что?— Как думаешь, может, стоит научить ее всему, что знаем мы?— На это уйдет слишком много времени.— Пожалуй, ты права.
Письма доходили до аркканцлера достаточно долго. Почту от ворот Университета забирал тот, кто проходил мимо, и складывал на полку. Или использовал для того, чтобы прикурить трубку. Или в качестве книжной закладки. Или, как в случае с библиотекарем, в качестве матраца.Это письмо попало к аркканцлеру всего через два дня и было практически невредимым, если не считать пары кругов от чашки и бананового отпечатка пальца. Его доставили к столу вместе с прочей почтой, когда преподавательский состав Университета завтракал. Декан вскрыл конверт ложкой.— Кто-нибудь знает, где находится Ланкр? — вдруг спросил он.— А зачем тебе? — спросил аркканцлер, резко подняв голову.— Какой-то король женится и хочет, чтобы мы приехали.— Мило, очень мило! — воскликнул профессор современного руносложения. — Какой-то мелкотравчатый король женится и хочет, чтобы приехали мы?1 — Это высоко в горах, — тихо произнес аркканцлер. — Насколько я помню, там неплохо ловится форель. Подумать только. Ланкр… О боги. Не вспоминал о нем уже сто лет. Знаете, там есть ледниковые озера, рыба в которых никогда не видела удочки. Ланкр. Да.— Слишком далеко, — кивнул профессор современного руносложения.Но Чудакулли ничего не слышал.— А еще там есть олени. Тысячи оленей. И лоси. Волки везде бегают. И горные львы, ничего удивительного. Я слышал, там даже ледяные орлы встречаются.Его глаза смотрели куда-то далеко-далеко.— Их всего-то осталось с полдюжины.Наверн Чудакулли очень много делал для редких видов животных. В частности, заботился о том, чтобы они оставались редкими.— Самая что ни на есть глушь, — сообщил декан. — На самом краю карты.— На каникулах я гостил там у своего дяди, — произнес Чудакулли, и глаза его затуманились слезами. — О, как я проводил там время… Великолепно. Там такое лето… Небо синее, как нигде больше… Там очень… И трава… И…Он резко вернулся из просторов воспоминаний.— Значит, нужно ехать, — резко выпрямился он. — Долг зовет. Глава государства сочетается браком. Очень важное событие. Волшебники должны на нем присутствовать. Хотя бы для вида. Положение обвязывает, как говорится.— Лично я никуда не поеду, — решительно заявил декан. — Это же противоестественно, я имею в виду сельскую местность. Слишком много деревьев. Терпеть их не могу.— А вот казначею не мешало бы проветриться, — сказал Чудакулли. — В последнее время он стал каким-то нервным, понятия не имею, почему. — Он наклонился и уставился вдоль стола. — Казначе-е-ей!Казначей уронил ложку в кашу.— Вот видите, — развел руками Чудакулли. — Комок нервов. Я ГОВОРИЛ, ЧТО ТЕБЕ НЕ ПОМЕШАЕТ ПОБЫТЬ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ, КАЗНАЧЕЙ. — Аркканцлер ткнул локтем декана. — Надеюсь, бедняга еще не сбрендил окончательно, — произнес он, как ему казалось, шепотом. — Слишком много времени проводит в помещении, ну, ты-то меня понимаешь.Декан, который выходил на улицу в среднем один раз в месяц, только пожал плечами.— ТЕБЕ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ПОЙДЕТ НА ПОЛЬЗУ ВЫЕХАТЬ НА ПРИРОДУ, ПОДАЛЬШЕ ОТ УНИВЕРСИТЕТА, А? — прокричал аркканцлер, кивая и жутко гримасничая. — Тишина и покой? Здоровая сельская жизнь?— Я, я, я… Буду очень рад, аркканцлер, — выдавил казначей. На его лице, подобно осеннему грибу, проступила надежда.— Молодец, молодец, — похвалил аркканцлер с лучезарной улыбкой. — Поедешь со мной.Лицо казначея свело от ужаса.— Нужен еще кто-нибудь, — оглянулся по сторонам Чудакулли. — Добровольцы есть?Волшебники — все как один городские жители — с крайне заинтересованным видом уставились в свои тарелки. Они всегда проявляли уважение к еде, но на сей раз никому не хотелось, чтобы взгляд Чудакулли упал именно на него.— Может, библиотекарь? — предложил профессор современного руносложения, бросив жертву на растерзание волкам.Раздался одобрительный гомон.— Хороший выбор, — поддержал декан. — Это как раз для него. Сельская местность. Деревья. А еще… деревья.— Горный воздух, — подсказал профессор современного руносложения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15