Позумент облизнул потрескавшиеся губы и отхлебнул воды.– Нет.– Ты ведь раньше ночевал на другой стороне улицы, рядом со Снуксом. Ты ведь знаешь Снукса, не так ли, Позумент?– Конечно. – Его руки снова задрожали, и он расплескал воду на стол. – Он рисует картинки – хорошие картинки. Я дал ему немного «зонера» за одну из них – с деревом. Он и цветы делать умеет.– Я видела его цветы. Они в самом деле красивые. Он был твоим другом?– Да. – Окруженные красными ободками глаза наполнились слезами. – Может быть. Не знаю.– Кто-то напал на него. Ты знаешь что-нибудь об этом?Позумент нервно пожал плечами и окинул взглядом комнату. По его щекам все еще текли слезы, но взгляд стал настороженным.– Как я тут очутился? Мне здесь не нравится. Кто-нибудь наверняка стащит мое барахло.– Ты видел, кто напал на Снукса?– Могу я забрать с собой эту одежду? – Склонив голову набок, Позумент начал ощупывать рукав блузы.– Да, можешь. – Прищурившись, Ева наугад осведомилась: – Почему же ты не забрал ботинки Снукса, Позумент? Он все равно умер, а ботинки у него хорошие.– Я не мог бы ничего украсть у Снукса, – с достоинством отозвался Позумент. – Даже у мертвого. У друзей не воруют. – Он наклонился вперед с озадаченным видом. – А как это в нем проделали такую большую дырку?– Не знаю. – Ева также наклонилась к нему, словно ведя задушевную беседу. – Меня тоже это удивляет. Может, он кого-то обидел?– Снукс никого не обижал. Мы просто занимались своим делом – попрошайничали, если патрульных не было поблизости. Всегда ведь можно выпросить несколько кредиток. А Снукс еще и бумажными цветами приторговывал, так что нам хватало на курево и выпивку. И за что его так продырявили?– Ума не приложу. А ты видел ночью тех, кто это сделал?– Ничего я не видел. Эй! – Он снова улыбнулся Трухарту. – Может, дадите мне еще несколько кредиток? На суп?Трухарт бросил взгляд на Еву. Она кивнула.– Конечно, Позумент, перед тем, как ты уйдешь. Только сначала поговори немного с лейтенантом.– Что ж, поговорить можно. А вам ведь тоже нравился старина Снукс, верно?– Очень нравился, – серьезно сказал Трухарт. – Он рисовал славные картинки и подарил мне один из своих бумажных цветов.– Снукс давал их только тем, кто ему нравился, – заметил Позумент. – Вы ему нравились – он сам так говорил. А вот та, которая с вами ходит, не нравилась ни ему, ни мне. У нее злые глаза – такие, словно она вот-вот заедет тебе в челюсть. – Его голова дернулась, как у куклы. – И чего это вы с ней ходите?– Ее сейчас здесь нет, – мягко отозвался Трухарт. – А у лейтенанта глаза совсем не злые.Позумент, надув губы, исподлобья взглянул на Еву.– Может, и нет. Но все равно у нее глаза копа. Копы, копы, копы, всюду копы! – Он захихикал, глотнул воды и посмотрел на Пибоди.– А мне все-таки жаль старину Снукса, – продолжал Трухарт. – Бьюсь об заклад, он бы хотел, чтобы ты рассказал лейтенанту Даллас о том, что произошло. Ему бы хотелось, чтобы об этом сообщил именно ты, потому что вы были друзьями.Позумент неуверенно потянул себя за мочку уха.– Вы так думаете?– Уверен. Почему бы тебе не рассказать ей, что ты видел прошлой ночью?– Ничего я не видел. – Позумент снова склонил голову набок, постукивая кулаками по столу. – Ну, приехали люди в шикарной черной машине – она прямо сверкала в темноте.Ева подняла палец, подавая знак Трухарту, что снова берет инициативу на себя.– Сколько там было человек, Позумент? – спросила она.– Двое, в длинных черных пальто и масках с прорезями для глаз. «Эге! – подумал я. – Сегодня же не гребаный Хэллоуин!» – Он засмеялся. – И у каждого было по чемоданчику.– Как эти чемоданчики выглядели?– Один был черный, блестящий, а другой белый, и в нем что-то хлюпало. Они направились прямиком в коробку Снукса, словно их приглашали. Я ничего не слышал, кроме ветра, – может, я потом заснул.– Они тебя видели? – спросила Ева.– Нет. Думаете, это они проделали дырку в Снуксе? – Он опять наклонился к ней; на его глаза навернулись слезы. – Если так, то я должен был попытаться их остановить или позвать патрульных. Мы ведь со Снуксом друзья…Теперь он плакал по-настоящему. Ева положила ладонь на его руку, несмотря на покрывавшие ее струпья.– Это не твоя вина – ты ведь не знал. Что еще ты видел?– Ничего. – Из глаз и носа у него текло, как из крана. – Наверно, я заснул. А когда проснулся и выглянул, машины не было. Уже светало, и я решил заглянуть к Снуксу – спросить, приезжала ли черная машина или это мне приснилось. Ну и увидел его в крови, с дыркой в груди. Рот и глаза были открыты. Я испугался, что они и меня продырявят, поэтому перенес свое барахло на другую сторону, а потом допил то, что осталось, и завалился спать. Ведь старине Снуксу я уже ничем помочь не мог.– Ты помогаешь ему теперь. – Ева откинулась на спинку стула. – Давай-ка еще поговорим об этих двоих в длинных черных пальто.
Ева провозилась с Позументом еще час, осаживая его, когда он слишком отвлекался от темы. Хотя ей больше не удалось вытянуть из него никакой информации, она не считала, что потратила время зря. В конце концов, Позумента помыли и накормили да еще дали пятьдесят долларов, хотя она не сомневалась, что он потратит их на выпивку.Ева понимала, что Позументу следовало бы находиться в психушке, хотя едва ли он застрял бы там надолго. Но она давно примирилась с тем, что спасти таких людей невозможно.– Вы хорошо с ним поработали, Трухарт.Молодой полисмен снова покраснел, и, хотя Еве нравилась в нем эта черта, она надеялась, что он научится как-то ее контролировать. В противном случае другие копы сожрут его заживо, не оставив преступникам ни кусочка.– Благодарю вас, сэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15