Рорк сразу различил бы в ее голосе страх, а ей вовсе не хотелось причинять ему лишние беспокой­ства. Если человеку принадлежит половина мира, он дол­жен иметь возможность совершать деловые поездки, не тревожась за жену. Тем более, что эта поездка была не просто деловой. Рорк улетел хоронить друга и вовсе не нуждался в том, чтобы ему добавляли хлопот.
Хотя они никогда не затрагивали эту тему, Ева зна­ла, что Рорк и так сократил свои поездки до минимума. Он прекрасно понимал, что, когда они спали вместе, кошмары мучили ее не так сильно.
Но ничего подобного до сих пор не случалось. Отец никогда не разговаривал с ней после того, как она уби­вала его. Но Ева не сомневалась, что именно эти слова он произнес бы, если бы остался жив.
Конечно, можно было обратиться к великому пси­хологу доктору Мире – украшению нью-йоркской го­родской полиции… Ева задумалась и отвергла эту идею. Нет, нужно помалкивать. Принять душ, взять кота и подняться в кабинет. Они с Галахадом устроятся в рас­кладном кресле и как-нибудь протянут до конца ночи.
Сны, которые снятся под утро, не так страшны.
«Помнишь, что я тебе говорил?» – снова услышала она голос отца.
«Не помню, – думала Ева, залезая под душ и выво­рачивая краны до отказа. – Не помню. И не хочу».
Душ слегка взбодрил ее. Чтобы чувствовать себя не так одиноко, она облачилась в одну из рубашек Рорка, взяла на руки кота – и тут зазвонил стоявший на тум­бочке телефон.
Рорк! У Евы тут же улучшилось настроение. Она по­терлась щекой о голову Галахада и ответила:
– Даллас слушает…
– Срочное сообщение для лейтенанта Евы Даллас.
Смерть существовала не только в снах.
Была глубокая ночь, но кусок тротуара уже оцепили и огородили ящиками с петунией, которые в обычное время стояли по обе стороны парадной двери.
Ева любила петунии, но сейчас их запах показался ей тяжелым и удушливым.
На тротуаре вниз лицом лежала женщина. Судя по ее позе, а также по луже крови под ней, от этого лица мало что осталось. Ева подняла взгляд на величествен­ную серую башню с полукруглыми балконами и сереб­ряными лентами окон. Пока не удастся определить лич­ность погибшей, едва ли они сумеют определить, отку­да она упала. Иди спрыгнула. Или была сброшена.
Ева была уверена только в одном: полет был очень долгий.
– Возьми отпечатки пальцев и проверь их, – велела она помощнице.
Сержант Пибоди опустилась на корточки и достала стандартный химический набор. «У нее хорошие руки и верный глаз», – подумала Ева.
– Попробуй вычислить время смерти, – сказала она.
– Я? – удивилась Пибоди.
– А почему нет? Установи личность. Определи время смерти. Составь описание тела и места преступ­ления.
Лицо Пибоди оживилось, хотя обстоятельства этому и не способствовали.
– Есть, лейтенант! Кстати, патрульный полицей­ский нашел свидетельницу происшествия.
– Она видела это сверху или снизу?
– Снизу.
– Иду.
Однако она на мгновение задержалась, следя за тем, как Пибоди берет у мертвой отпечатки пальцев. Работа­ла она точно и быстро. Ева одобрительно кивнула и по­шла опрашивать полицейских, стоявших в оцеплении.
Хотя было около трех часов ночи, место происшест­вия пришлось оградить от зевак. Репортеры оказались тут как тут. Они задавали вопросы и пытались получить свежую информацию для первых утренних радио – и те­леновостей.
Предприимчивый лоточник воспользовался пред­ставившейся ему возможностью заработать. Его гриль извергал дым, от которого пахло соевым соусом и обез­воженным луком. Похоже, торговля шла бойко. Рос­кошным нью-йоркским летом 2003 года смерть продол­жала притягивать публику и тех, кто умел делать на ней деньги.
Мимо промчалось такси, даже не притормозив. Где-то в деловом центре выла сирена.
Ева не обратила на нее внимания и повернулась к полицейскому:
– Говорят, у нас есть очевидец?
– Да, мэм. Полисмен Янг держит ее в микроавтобу­се, подальше от этих вампиров.
– Хорошо.
Ева обвела взглядом тех, кто стоял за барьером. На их лицах были написаны ужас, возбуждение, любопыт­ство и что-то вроде облегчения.
«Я жив, а ты нет»…
Она тряхнула головой и пошла искать Янга и свиде­тельницу.
Хотя дом с петуниями вызывал уважение, до трущоб тут было подать рукой, и Ева ожидала увидеть про­фессиональную проститутку, наркоманку или мелкую торговку, спешившую на оптовый рынок. Но никак не красивую, хорошо одетую блондинку со знакомым лицом.
– Доктор Диматто?! Вот уж не думала встретить вас здесь.
– Здравствуйте лейтенант. – Луиза Диматто скло­нила голову набок, и ее рубиновые серьги сверкнули, как капельки крови. – Вы войдете или мне выйти?
Ева показала большим пальцем наружу и придержа­ла дверь.
Они познакомились прошлой зимой, в клинике на Кэнал-стрит, где Луизе удавалось бесплатно лечить толпы бездомных и отверженных. Она была из богатой и родовитой семьи, но не боялась пачкать руки.
В ту ужасную зиму доктор Диматто чуть не погибла, сражаясь рядом с Евой плечом к плечу.
Лейтенант бросила взгляд на ее сногсшибательное красное платье.
– Вызов на дом?
– Свидание. Кое-кому из нас все же удается вести светскую жизнь.
– И как успехи?
Луиза усмехнулась.
– Я уехала домой на такси, так что судите сами. – Она провела рукой по коротким волосам цвета меда. – Почему с большинством мужчин так скучно?
– Я постоянно задаю себе тот же вопрос, – улыб­нулась Ева. – Рада видеть вас, доктор.
– Я думала, вы заедете в клинику и полюбуетесь на то, как мы воспользовались вашим пожертвованием.
– По-моему, в медицинских кругах это чаще назы­вают подкупом.
– Пожертвование, подкуп… Давайте не будем уточ­нять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16