К слову, будь Гиляровский пошустрее, он мог бы написать бестселлер
"Москва туалетная", который, я уверен, мгновенно сделал бы его
миллионером, а лишь затем приступать к "Москве газетной", удачно
дополняющей первую книгу.
Извинившись перед ребятами за внесенную задержку - Фил и Маша уже
поехали домой - мы вернулись в действительно нескучный сад.
Там Боря почему-то вдруг вспомнил, намекая на меня, о хипповском
ритуале женитьбы. Я уже начал высматривать пути к отступлению, в
воображении мне рисовались красочные некрологи "Скоропостижно женился...",
но наконец они сочли знакомство с ментами достаточным искуплением грехов,
и я смог расслабиться.
Потом мы, приобретя в качестве компаньонок трёх девушек, спустились
вниз с горки к реке. Там сфотографировались с неживой девушкой без весла и
непонятно зачем присевшей (статуя, в смысле), а я (тоже неясно зачем)
залез к ней на шею. Потягивая "Старый нектар" и поигрывая в снежки мы там
провели с полчаса. К нам с горки сбежала раздетая (ну не совсем) девушка -
мы начали допытываться, где она потеряла курточку и не помочь ли ей
утонуть, а то вдруг сама не решится. Она упирала на самообслуживание и
немного поиграла с нами в снежки, но оказалась менее меткой и ей пришлось
ретироваться. Когда нам всё надоело, мы пошли на Арбат.
Уже на выходе из забавного сада, Тома решила допытаться у меня, сколько
ей лет. "Тебе?" - и я стал изучать её лицо. Вероятно мыслительный процесс
затянулся, потому что через полминуты рассматривания она сказала "Hу не
смотри ты на меня так!". Трепетная мысль, с трудом пробиравшаяся сквозь
затуманенный мозг, споткнулась и выдала "от 18 до 20 лет". Hу и, конечно,
неправильно - ей только в декабре исполнится 17. Вот как пагубно прерывать
на полумысли!
Мой обычный московский маршрут ограничивался двумя, максимум тремя
точками, в то время как в этот приезд я изъездил почти все ветки метро. Я
обнаружил, что в нём очень просто ориентироваться - надо лишь поворачивать
в нужном направлении, смотря на указатели. Hесмотря на довольно быстро
сделанное открытие, я, где только можно было свернуть неправильно, это
делал и потому траектория моего движения была довольно забавна.
Hа выходе из метро к Борису и Томе пристал какой-то парень, мы уже с
Жээмэсом подошли поближе, но Джек успокоил нас, что всё нормально. Когда
пути наши и парня разошлись, он напоследок спросил "ну может кофе вас
угостить?" - в общем, неразделённая любовь, то ли к Боре, то ли к Томе, то
ли к ним обоим.
Мы прошлись по Арбату - приятная улица - сфотографировались и затем
зашли в Макдональдс. Посидели там, пересмотрели мои фотографии и Томины, и
распрощавшись разъехались по домам.
Адрес, где я буду ночевать, как я уже говорил, был мне неизвестен. Без
труда найдя ориентир (кинотеатр Будапешт), в выборе шестнадцатиэтажки я
затруднился. В первой оказался домофон (почему-то меня это не смутило) и я
минут пять допытывался, по какому праву в этой квартире нет Андрея, в
конце концов сидевший за окошком сторож начал беспокоиться и я решил
поискать более гостеприимный дом. Как ни странно, следующая попытка
была удачной, и я даже смог заснуть в тёплой квартире.

День третий (7 ноября, пятница): с праздничком!
-----------------------------------------------
Первоначально предполагая (наивный!) отбыть в тот же день, сразу после
экслеровки, домой я поехал закинуть рюкзак в камеру хранения. И столкнулся
в метро с харьковчанами - эх, не зря шутят, что Москва - большая деревня.
Они, приехав сегодня, тоже уже успели побывать в ментовне - то ли у
московских стражей проснулась пылкая любовь к гостям из Харькова, то ли
они делали предпразничный план. Что забавно, все москвичи абсолютно
спокойно реагировали, когда я говорил о попадании в ментовню, в то время
для харьковчан это было в диковинку. Видать, у нас посещение отделений ещё
не стало хобби.
До семи часов было ещё немало времени, и я решил походить по Москве и
её магазинчикам.
Девушки, работающие в "Баскин & Робинс", совершенно не способны
отличить вишню в шоколаде от миндаля в-чёрт-знает-чём, а также страдают
амнезией - в общем, заведение правильней назвать "Бабки гРобинс".
Hа Мясницкой я увидал демонстрацию фашистов (а может это были
неформалы?), было забавно смотреть на медленно едущую милицейскую машину с
мигалкой и ползущий следом за ней потрясный броневичок. Фотоаппарат был
заряжен и пару раз щёлкнул скромную (человек 40-50) колонну. Видимо,
приняв меня за фотокорреспондента, они сочли свою задачу выполненной,
развернулись и пошли назад.
Аэровокзал я нашёл на удивление быстро, и он мне даже понравился -
чисто, уютно. Постоянные напоминания пассажирам по радио о том, чтобы они
не поддавались мошенникам, чем-то неуловимо напоминали комментарии к
программе "/* Здесь надо не забыть написать умный, ясный и очень подробный
комментарий! */".
Поднявшись в бар я спросил у уже сдвинувшей столы группы молодых людей
"не фидошники ли здесь собрались?" - они самые, голубчики. Я представился
близсидевшим ребятам - они меня, как ни странно, знали - это были Лёша
Хороших и не менее Лёша Полозов (тщательно подменяющий пятую букву своей
фамилии в поле From на 's'). Я спросил их совета в выборе местных
напитков - оказалось, что почти никто из присутствующих не изменяет пиву.
Тогда пошёл к стойке и купил пиво и салат из креветок. Возвращаясь назад,
я забыл про ступеньки, но подвиг Hестеренко мне повторить не удалось -
видимо, из-за отсутствия цитрусового. Прийдя, снял верхнюю одежду, был
опрошен насчёт того, баскетболист ли я (куртка отчетливо гласила "Chicago
bulls") и, получив отрицательный ответ, Лёши пришли к выводу, что я
развожу быков в Чикаго.
1 2 3 4 5 6 7