«Беспрецедентная неосторожность, — написал в отзыве Ананич. — Плюс полное неумение работать с людьми.»
Возвращение в столицу запомнилось тогда Евгению как один сплошной кошмар. Всю дорогу он безуспешно пытался разобраться в случившемся. После такого провала вполне могло последовать отчисление из института и тогда прощай СБ! А Евгений уже не мог представить себе другой жизни — без напряженной исследовательской работы, с ежедневными маленькими открытиями и разочарованиями, с постоянным движением вперед...
Кто мог ему помочь? После некоторых размышлений Евгений решил встретиться с заместителем директора СБ Яном Веренковым. Веренков преподавал в институте психологию восприятия, был весьма незаурядным и признанным исследователем, но при этом отличался редкой открытостью и доступностью в общении. У него всегда можно было получить квалифицированную консультацию или просто совет, а в совете старшего Евгений сейчас нуждался, как никогда!
Оказалось, что Веренков уже знал о случившемся в Сент-Меллоне. Впрочем, он внимательно, ни разу не прервав, выслушал самоуничижительный и чересчур эмоциональный рассказ. Потом откинулся на спинку кресла и спокойно, словно на семинаре, начал разъяснять потрясенному Евгению, что же с ним произошло на самом деле...
Лекция продолжалась минут десять. За это время Евгений с изумлением уяснил скрытые мотивации всех участников конфликта, реконструировал недостающие звенья в цепи событий, едва не уполз под стол от стыда, буквально взлетел к потолку от возмущения, а потом снова захотел под стол. При этом он незаметно для себя проглотил две чашки своего любимого цветочного чая и уничтожил весь запас печенья. К концу разговора он выглядел так, что Веренков невольно сменил тон и поспешил его успокоить.
Ну кто мог подумать, что Ананич целый год будет помнить об одном-единственном проступке приезжего практиканта! Помнить, обдумывать разные варианты мести — и все это с доброжелательной улыбкой на лице! «Ты обязан был учесть самолюбие Никласа, — спокойно объяснял Веренков. — И если не подыгрывать, то по крайней мере, уловить, где и как ты его задел, нарушив субординацию...»
Дальнейшие разъяснения Веренкова ошеломили Евгения: получалось, что задела Ананича история с Сэмом-Семеном, именно за нее он мстил... да как такое может быть?!
«Ты зря возмущаешься, — слегка одернул его Веренков. — Не забывай, что вы с Никласом принадлежите к разным поколениям, хотя разница в возрасте и невелика. Разный уровень подготовки, разный жизненный опыт... Тебе было интересно в Сент-Меллоне, а ему там смертельно скучно! По сути, его там удерживает только долг, а это не очень-то крепкая привязь...»
«Но тогда зачем его привязывать? — возмутился Евгений. — Пусть едет, куда хочет, а на его месте будет работать тот, кто любит свое дело!»
«Обязательно, — кивнул Ян. — Постепенно мы вернем всех таких кураторов сюда в институт, в более подходящую для них обстановку. Просто пока у нас недостаточно специалистов, обученных по полному циклу.
Кстати, вот тебе маленький тест по психологии: поставь себя на место Никласа. Во время твоей первой практики... Как он должен был отнестись к студенту, который за неделю с помощью компьютера переработал материал, который тот собирал несколько лет! Причем легко, играючи, в рамках курсовой работы?»
Евгений ответил, не задумываясь: позавидует. То есть отнесется плохо... Но Веренков покачал головой:
«Мимо. Не подгоняй факты под восприятие. Вспомни, что поначалу твои отношения с Никласом складывались очень даже неплохо. Потому что ты для него — со всеми твоими теоретическими умениями! — всего лишь неопытный студент, направленный под его начало. Никлас все равно уверен: окажись ты вдруг на его месте и без поддержки — обязательно растеряешься и наделаешь глупостей, никакой компьютер не поможет!..»
«Я понял, — перебил Евгений. — В истории с Сэмом я как раз оказался в каком-то смысле на его месте... И вопреки ожиданиям, не растерялся...»
«Именно, — подтвердил Веренков, слегка усмехнувшись. — Ты действовал вполне грамотно и „с профессиональным везением“, и вот это его уже не могло не задеть. К тому же, ты даже не известил его о происшествии! Случись это не в самом конце практики, Никлас еще тогда нашел бы способ поставить тебя на место! Но к твоему счастью, у него просто не оставалось на это времени...»
Евгений сразу поверил Веренкову — его построения действительно объясняли все, даже последний безобразный инцидент... Теперь было совершенно очевидно, что никакой «неосторожности» Евгения не было и не могло быть: лже-астролога действительно предупредили агенты — специально, или просто проговорились, и слухи достигли цели... Ананичу достаточно было всего-навсего дать им понять, что Евгений вовсе не представитель СБ, а просто нахальный студент, который делает обычную курсовую за счет чужого позора, и к которому вовсе не обязательно относиться всерьез, что бы он там из себя не изображал...
Но неужели куратору района делать больше нечего, кроме как хладнокровно мстить студенту-практиканту?! До какого же маразма можно дойти! Однако он и сам хорош: не то что не понял происходящего — вообще не заметил, что что-то происходит... А еще исследователь!..
«В общем, так, — подытожил Веренков, пока Евгений, мучаясь стыдом за собственную глупость, окончательно осознавал услышанное. — То, что с тобой случилось... в каком-то смысле это оказалось испытанием! Весьма неожиданным и интересным даже для меня, — Ян улыбнулся и продолжил: — Ты можешь быть очень хорошим исследователем, Женя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87