Люди-хамелеоны, казалось, передвигались без труда, скользя по неровностям со своего рода природным изяществом, которое он видел у кошек.
Справа и слева то и дело открывались другие туннели. Их становилось все больше. Найл понял, что стены с обеих сторон должно быть, напичканы проходами. Многие из этих туннелей спускались вниз под крутым углом. Внезапно ему стало ясно, что они попали на территорию, отличную от жилища людей-хамелеонов, и он узнал из мыслей своего спутника, что здесь обитают совершенно непохожие на них создания.
Теперь из боковых туннелей залувал слабый ветерок, и воздух охладился. В сквозящем воздухе Найл почувствовал любопытный, острый запах, который был не в состоянии распознать, хотя припомнил, что столкнулся с подобным в мастерской Голо, точильщика ножей, когда тот заострял ножи на точильном камне, из-под которого летели искры, и тут же охлаждал лезвия небольшим количеством белой жидкости, капавшей с узкого желобка.
Через четверть мили запах настолько усилился, что запершило в горле и на глазах выступили слезы. Силясь подавить кашель, Найл нащупал под рубашкой мыслеотражатель и повернул его. К его облегчению, это помогло справиться с кашлем, не вызвав боли в голове, которую он ожидал. Но также из-за этого нарушился его контакт с людьми-хамелеонами, а это привело к тому, что он оказался в полутьме.
Внезапно они вышли из туннеля, и шедший впереди человек-хамелеон остановился. Найл также затормозил, а затем отступил настолько резко, что почти врезался в человека позади него. Он стоял в нескольких шагах от края пропасти, и, хотя было слишком темно, чтобы видеть ее глубины, вырывавшийся оттуда ветер позволял предположить, что она обрывалась далеко вниз. Запах, резавший глаза, явно приносил вырывающийся оттуда теплый поток воздуха. Никогда не сталкивавшийся с вулканическими извержениями Найл не мог знать, что так пахла расплавленная лава.
Найл посмотрел вверх; скальная стена простиралось настолько высоко, что это вызвало головокружение. С обеих сторон выступ приблизительно в десять футов шириной исчезал в темноте. Найл порадовался, что с ним был мыслеотражатель: он никогда не любил высоты, и от этого места его подташнивало. Он шагнул назад и оперся о камни плечами; это позволило ему почувствовать себя в большей безопасности.
Но куда они собирались двинуться дальше? Найл чувствовал, что люди-хамелеоны чего-то ждали, но, поскольку он больше не разделял их разум, он неспособен был понять, чего именно.
И тут он увидел существо, которое продвигалось к ним по выступу, и порадовался, что заранее прислонился к стене, иначе ноги, возможно, подвели бы его. Его размеры были громадны - настолько, что оно, казалось, заполняло собой весь выступ, и на первый взгляд казалось безголовым. Когда оно приблизилось, он увидел, что голова существа так глубоко погружена в мощные плечи, что не имела ничего похожего на шею. Его очертания были более-менее человекообразными, но, взглянув в его лицо, Найл понял, что его черты были лишь отдаленно напоминали людские. Голое тело, покрытое густой шерстью, словно вытачивали из дерева, но так и бросили незаконченным. Глаза запали настолько глубоко, что было невозможно увидеть их, а клочковатая борода редкими пучками торчала из-под подбородка.
Люди-хамелеоны подняли руки на уровень плеч в повседневном жесте приветствия. Найл решил, что они часто сюда приходили. Вместо ответного жеста гигант зарычал, демонстрируя щербатые зубы.
Машина для обучения во сне, находящаяся в Белой башне, снабдила Найла большим запасом знаний о прошлом; однако ее создатель, Торвальд Стииг, расценивал сверхъестественное или не поддающееся объяснению весьма скептически, вследствие чего Найл неспособен был отыскать в памяти хоть какую-нибудь зацепку, которая позволила бы догадаться, кем был этот волосатый гигант. На основании специфических признаков он решил, что создание, по-видимому, было троллем.
Стоявшие позади люди-хамелеоны отступили, чтобы дать гиганту пройти, затем последовали за ним по выступу. Его исполинские ноги, покрытые потрескавшейся, коричневой кожей, напомнили Найлу древние, искривленные деревья. Голова тролля настолько глубоко ушла в плечи, что при взгляде снизу он казался безголовым.
Найла то и дело обдавало порывами теплого ветра, иногда настолько мощными, что юношу отбрасывало к скальной стене. И все же, люди-хамелеоны даже не сбавляли хода.
Они прошли с милю или больше, выступ то спускался, то поднимался, иногда изгибался вовнутрь скалы или наружу, но его ширина почти не менялась, поэтому Найл все больше склонялся к мысли, что уступ был рукотворным. Это подтвердилось, когда после крутого поворота направо он оказался перед широким пролетом неровных ступеней. Их высота изменялась от шести дюймов до двух футов, и, хотя тролль двинулся по ним, не замедляя своих широких шагов, Найлу и людям-хамелеонам пришлось сбавить ход, нередко помогая себе руками.
Их окружал тусклый свет - как в звездную ночь. Найл смотрел себе под ноги, но в какой-то момент, двигаясь по пролету из дюжины невысоких ступеней, он поднял глаза, чтобы поглядеть вверх, и его сердце екнуло: подъем почти закончился и огромный мост простирался перед ними над бездной, из которой вырывался ветер. Мгновение спустя, они остановились на плоской скальной платформе, примерно в сто ярдов шириной. На ее дальнем краю выступ исчезал, вероятно, снова опускаясь вниз. Найл внезапно понял, что они находятся внутри горы.
Он мог видеть, что "мост" впереди был выступом скалы, примерно пятнадцати футов шириной, его поверхность была изборождена трещинами, как гигантский ствол дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23