Он настолько углубился в свои мысли, что не заметил его появления.Услышав голос Гамона, он испуганно вздрогнул:— Аллах! Как вы меня испугали! Она очень красивая девушка. Правда, она не в нашем вкусе — мы, арабы, любим более полных, но вы, европейцы, предпочитаете худых. Я никогда не мог понять, что вы находите в них хорошего.Но Гамона нелегко было обмануть — он понял, что Джоан произвела на Сади сильное впечатление.— Она вам больше нравится, чем Лидия? — осведомился он невинно, наливая своему гостю стакан виски с содовой.Сади пожал плечами.— В некоторых отношениях ваша Лидия совершенно невозможное существо.И это было дурным предзнаменованием — еще недавно Сади был о Лидии такого лестного мнения, что одно упоминание о ней приводило его в трепет.— Вы собираетесь завтра возвратиться в Танжер? — осведомился Гамон.Сади покачал головой.— Нет, я решил побыть здесь еще несколько дней: чувствую, что перемена обстановки благотворно влияет на меня; за последнее время мне пришлось пережить много волнений.— Но вы ведь обещали доставить сюда Беннокуайта?— Он приедет и без моей помощи. Я приказал одному из моих людей доставить сто сюда. Этот Беннокуайт явится куда угодно, лишь бы ему заплатили.— Вы что-нибудь знаете о нем?— Мне случалось встречаться с ним. Он — одна из наиболее любопытных фигур Танжера, — ответил Сади. — Прибыл к нам во время мировой войны, и я слышал, что в день большой битвы на Сомме он напился пьяным и дезертировал. Он совершенно безвольный человек и лишен каких-либо моральных устоев. Но ведь Беннокуайт не может совершить обряд венчания? Вы ведь рассказали мне, что он лишен сана.Ральф покачал головой.— Его имя значилось в списке английского духовенства, когда его объявили без вести пропавшим в битве на Сомме. Во всяком случае, я думаю, что он продолжает фигурировать в списке духовных лиц.— Но зачем вы собираетесь жениться? — неожиданно спросил Сади. — Я вижу, вы придерживаетесь старых правил.Ральф усмехнулся.— Это вовсе не так скверно, как вы думаете. Моя жена унаследует для детей титул лорда Крейза.И снова Сади пожал плечами:— Что за сумасбродная мысль! Вот такие идеи и повлекли крушение ряда ваших замыслов.— О чем вы говорите? — взволнованно осведомился Гамон.— Если ваши планы еще не рухнули, то крушение их не за горами. Или вы предпочтете, — добавил он, уловив на себе подозрительный взгляд Ральфа, — остаться в Марокко, вне сферы досягаемости европейских государств.И потянувшись, он зевнул.— Я пойду спать. Могу вас обрадовать сообщением, что завтра утром я уеду в Танжер.Сади уловил удовлетворение в глазах Гамона и улыбнулся про себя.— И я пришлю вам вашего Беннокуайта, — добавил он.На следующее утро Гамон проснулся и с радостью узнал, что шейх уехал.Джоан гуляла в саду, но он не вышел к ней.Планы Гамона основывались не только на желании войти в ряды английской знати; в качестве зятя лорда Крейза он приобрел бы влияние и могущество, каких не смог бы добиться иными средствами.Он предполагал, что старый лорд не стал бы препятствовать желанию Джоан выйти за него замуж. И отлично знал, что если ему удастся заставить Джоан обвенчаться с ним, то перед посторонними она ничем не обнаружит подлинного отношения к нему.Он вскочил в седло и поскакал прогуляться в горы. И снова проехал мимо старого нищего. Недалеко от дороги паслась его изможденная кляча. Во время прогулки Гамону пришел в голову совершенно фантастический план.Вечером один из слуг ему доложил, что к дому приближается кавалькада. Гамон взял бинокль и принялся рассматривать скакавших к дому всадников. Их было трое. Двое из них были арабами, а третий нескладно сидел в седле и болтался из стороны в сторону, словно был пьян.Ральф сразу узнал его и поспешил навстречу достопочтенному Алимеру Беннокуайту.Беннокуайт свалился бы с лошади, если бы не предвидевшие возможность такого падения арабы. Они подскочили к нему и бережно сняли его с лошади.Беннокуайт обратил к Гамону свое побагровевшее лицо и, порывшись в кармане, вставил в глаз монокль.— Кто вы такой и что вам угодно? — спросил он высокомерно. — Вы заставили меня путешествовать по этой отвратительной стране, оторвали меня от моих скромных удовольствий… черт возьми, что вам угодно?— Мне очень жаль, что побеспокоил вас, мистер Беннокуайт, — сказал Ральф, внутренне потешаясь над алкоголиком.— Хорошо сказано, — удовлетворенно заметил пьяница. — Очень хорошо сказано, мой мальчик. Если вы мне дадите возможность отдохнуть слегка и покурить, то я буду вашим другом на всю жизнь. А если вы к тому же дадите мне глоток вина, то я буду ваш телом и душой.Джоан из окна разглядела пришельца и догадалась, кто именно приехал в дом Гамона.Неужели это был Беннокуайт, когда-то стройный, высокий юноша с аскетическим лицом?.. Она его видела всего лишь два раза, но почувствовала, что это был он. Что-то в его манерах, движениях, посадке головы напоминало ей о прежнем Беннокуайте.Она смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду. Затем отошла от окна и попыталась собраться с мыслями.Так, значит, Беннокуайт не погиб на фронте, он был жив — сумасбродный пастырь, кумир школьников, основатель фантастически-нелепого общества — и стал этим неряшливым и грязным бродягой?Каким образом удалось Гамону отыскать его? Беннокуайт совершит над ними обряд венчания — таков был замысел Гамона.Ральф и вечером не навестил ее, хотя она и была уверена в том, что он явится к ней в сопровождении своего гостя.Спальня ее примыкала к гостиной. Просторная комната была обставлена мебелью в стиле ампир. Окна гостиной были заделаны решетками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51