Проводники, стремясь поскорее добраться до безопасной деревни, торопили голландцев. Дважды они слышали рычание, от которого стыла кровь в жилах.
Ван дер Меер шел рядом с Люм Камом, чтобы поддерживать его, если он поскользнется на грязной тропе. Корри шла следом за отцом, а Синг Тай замыкал шествие.
Оба проводника шли впереди маленькой колонны.
– Вы устали, мисс? – спросил Синг Тай. – Может быть, будет лучше, если я понесу вас?
– Мы все устали, – ответила девушка, – но я могу идти.
Тропинка, по которой они шли, начала круто подниматься вверх.
– Теперь уже скоро, – сказал Синг Тай. – Проводник говорил, что деревня на вершине утеса.
Но они добрались до нее не так уж быстро. Это был особенно трудный участок пути, и им приходилось часто останавливаться для того, чтобы отдохнуть. Сердце Люм Кама, казалось, готово было разорваться в груди, но преданность и сила воли вынуждали его идти вперед со своей ношей на спине. В конце концов, им удалось достичь вершины, а вскоре лай собак известил о том, что они приближаются к деревне. К ним вышли туземцы и обратились с расспросами к проводникам. Только после того как они все выяснили, беглецов впустили в деревню. Вождь Таку Муда приветствовал их по-дружески:
– Вы здесь в безопасности. Вы здесь среди друзей.
– Моя жена выбилась из сил, – объяснил ван дер Меер. – Она должна отдохнуть прежде, чем мы сможем продолжить путь. Но я не хочу навлечь на вас месть японцев, если они обнаружат, что вы помогли нам. Позвольте нам отдохнуть эту ночь здесь, а завтра, если моя жена будет в состоянии двигаться, найдите нам тайное убежище подальше в горах. Может быть, в каком-нибудь ущелье есть пещера.
– Пещера-то есть, но вам лучше остаться. Здесь вы в безопасности. Никакой враг не найдет моей деревни.
Им дали еды и отвели сухую хижину для ночлега. Элси ван дер Меер не могла уже ничего есть. Она была в жару, и ничем нельзя было ей помочь. Хендрик ван дер Меер и Корри просидели возле нее остаток ночи. О чем думал этот человек, чье упрямство привело к таким страданиям женщину, которую он любил?
Незадолго до полудня Элси ван дер Меер умерла. Горе было слишком большим для того, чтобы плакать.
Отец и дочь сидели без слез возле своей дорогой жены и матери, оглушенные обрушившимся на них несчастьем. Они не очнулись даже после внезапного шума и крика в деревне. Вдруг перед ними выросла фигура Синг Тая.
– Скорее! – закричал он. – Пришли японцы. Один человек привел их. Хозяин оказался плохим человеком. Ван дер Меер поднялся.
– Я пойду и поговорю с ними, – сказал он. – Мы не сделали ничего плохого. Быть может, они не тронут нас.
– Вы не знаете этих мартышек, – сказал Синг Тай. Ван дер Меер вздохнул.
– Другого выхода нет. Если я потерплю неудачу, Синг Тай, попытайся увести мисс Корри. Ты не должен допустить, чтобы она попала к ним в руки.
Он направился к двери хижины. Люм Кам пошел с ним. Японцы были еще в дальнем конце деревни. Ван дер Меер смело направился к ним, Люм Кам шагал рядом. Они были безоружны. Корри и Синг Тай наблюдали за происходящим из темноты, оставаясь невидимыми.
Они видели, как японцы окружили обоих. Они слышали голос белого человека и обезьянье бормотание японцев, но не могли разобрать ни единого слова. Внезапно они увидели, что над головами людей занесен приклад винтовки.
Приклад опустился. Это означало, что японец нанес удар. Корри и Синг Таю было известно, что на другом конце винтовки был штык. До них донесся крик, потом еще несколько раз над головами заносились приклады, которыми совершались новые удары. Криков больше не было слышно, зато доносился хохот нелюдей. Синг Тай схватил девушку за руку.
– Идем, – сказал он.
Он потащил ее к задней стене хижины.
Через отверстие, видневшееся там, можно было выбраться на землю.
Затем Синг Тай повел девушку в джунгли, которые подходили к самой деревне.
До наступления темноты им удалось найти пещеру в известковом утесе, где они и провели следующие два дня. Потом Синг Тай отправился в деревню, чтобы попытаться раздобыть еды, если японцы ушли.
После полудня он вернулся с пустыми руками.
– Никого нет, – сказал он. – Одни мертвецы, а хижины сожжены.
– Бедный Таку Муда, – вздохнула Корри.
– Такова награда за доброе дело.
Прошло два года. Корри и Синг Тай нашли прибежище в отдаленной горной деревушке у вождя Тианг Умара. Только от случая к случаю доходили до них вести из внешнего мира. Единственной новостью, которую они ждали с нетерпением, было бы известие о том, что японцы покинули остров. Но такая весть не приходила. Иногда кто-нибудь из жителей деревни, занимавшийся торговлей вдалеке, возвращался с рассказами о большой победе японцев над американским флотом, о победе японцев в других селениях, о победах Германии в Африке, Европе и России. Будущее виделось Корри безнадежным.
Однажды пришел туземец, который не принадлежал к племени Тианг Умара. Он долго смотрел на Корри и Сиаг Тая, но не проронил ни слова. После его ухода китаец сказал:
– Этот человек плохой. Он из деревни вождя Зоэзина. Лучше вам сделаться мальчиком. А потом мы уйдем и спрячемся.
Синг Тай обрезал золотистые волосы Корри и окрасил их в черный цвет, затем подкрасил ей брови. Она сильно загорела под экваториальным солнцем и в синих штанах и просторной рубахе, которые Синг Тай ей сшил, могла сойти за туземного юношу. И они снова отправились в путь, возобновилось их бесконечное бегство. Тианг Умар выделил им людей, чтобы проводить их в новое убежище, хотя оно находилось не очень далеко от деревни.
Пещера выходила к маленькому горному потоку. Там было много разнообразных съедобных растений, которые нередко встречаются в джунглях Суматры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9