Бонд сел на место Веспер, откуда мог видеть его столик.Через некоторое время незнакомец попросил счет, расплатился и ушел. Бонд услышал, как заработал мотор, и «пежо» двинулся в сторону Руаяль-лез-О.Хозяину, появившемуся на террасе. Бонд объяснил, что у мадам, к несчастью, случился легкий солнечный удар. Хозяин посочувствовал ей и заговорил о том, как небезобидна здешняя погода. Бонд между делом поинтересовался недавним посетителем:— Он мне напоминает одного знакомого, тот тоже потерял глаз и носит такую же повязку.Хозяин ответил, что он его никогда раньше не видел.— Ему очень понравилось, как у нас готовят, и он сказал, что, возможно, дня через два-три он будет возвращаться назад — у него какие-то дела, связанные с продажей часов, — и заедет к нам пообедать. Судя по акценту, он швейцарец. Ужасно быть без глаза. Весь день носить эту повязку! Впрочем, — хозяин покачал головой, — к ней можно привыкнуть.— Действительно, все это очень грустно. Вам ведь тоже, — прибавил Бонд, кивнув на пустой рукав хозяина, — не повезло. А меня Бог миловал.Они поговорили немного о войне, и Бонд встал из-за стола.— Да, не забыть бы заплатить, — сказал Бонд. — Сегодня рано утром мадам звонила по телефону в Париж. Кажется, на Елисейские поля?— Благодарю вас, месье, все в порядке. Мне звонили утром из города со станции и сказали, что один из моих клиентов просил соединить с Парижем, но номер не отвечал. Телефонистка спрашивала, не нужно ли повторить вызов. Простите, месье, но у меня это вылетело из головы. Может быть, месье спросит у мадам? Только, по-моему, телефонистка назвала какой-то другой коммутатор... 26. «Теперь все будет хорошо» Следующие два дня были похожи на предыдущий. На четвертый день рано утром Веспер вызвала такси и уехала в Руаяль. Ей нужно было купить лекарства.Вечером она очень старалась быть веселой. Много пила, и когда они поднялись к себе, она увела его в свою комнату. Она была необыкновенно страстной в этот вечер. Но потом уткнулась в подушку и горько заплакала. Отчаявшись ее успокоить, Бонд ушел к себе. Он почти не спал. Рано утром он слышал, как Веспер тихо вышла из своей комнаты. Снизу до него донесся знакомый звук, он не сомневался, что она вошла в телефонную кабину. Чуть позже дверь в комнату Веспер осторожно закрылась. Он понял, что номер в Париже вновь не ответил. Это было в субботу.В воскресенье человек с черной повязкой вновь появился в гостинице. Бонд первым заметил его машину. К этому времени он уже рассказал Веспер все, что услышал о нем от хозяина гостиницы, умолчав только (чтобы не волновать ее), что он, может быть, заедет еще раз.Бонд также позвонил Матису и попросил его получить сведения о черном «пежо». Машина, оказалось, была взята напрокат две недели назад в дорогой фирме. Клиент предъявил швейцарский паспорт на имя Адольфа Геттлера и указал номер счета в одном из банков в Цюрихе.Матис запросил швейцарскую полицию. Да, в указанном банке есть счет на его имя. Счетом почти не пользуются. Герр Геттлер, кажется, связан с часовой промышленностью. Если против него выдвинуты обвинения, можно за ним понаблюдать.Бонд размышлял. Закончив обедать, он поднялся к ней. Обе двери в комнату Веспер были заперты. Когда ему удалось открыть дверь, он увидел, что она сидит перед окном и не отрываясь смотрит на улицу.— Веспер, — заговорил он, удерживая ее холодные руки, — так не может больше продолжаться. Мы мучаемся, мучаем друг друга, и есть только один способ остановиться. Или вы скажете, что все это значит, или мы уезжаем. Немедленно.Она молчала, руки ее были холодны.— Милая, — сказал он, — почему вы не ответите мне? Вы помните, что утром в первый день я попросил вас выйти за меня замуж? Может быть, мы начнем все заново с этого момента? Откуда этот чудовищный кошмар, который медленно убивает нас?— Вы хотите, чтобы я стала вашей женой?Он кивнул.— Господи! Господи! — Она повернулась к нему и уткнулась ему в грудь.Он прижимал ее к себе.— Скажи, любимая моя, — просил он. — Скажи, что причиняет тебе боль.Она немного успокоилась и перестала плакать.— Оставь меня ненадолго, — попросила она странным голосом, как человек, решивший покориться судьбе. — Дай мне подумать. — Она обняла его, поцеловала и сказала, глядя с нежностью: — Милый, я пытаюсь сделать все, чтобы нам было хорошо. Прошу тебя, верь. Но я в безвыходном положении...— Теперь уйди, — сказала она. — Мне нужно подумать.Этот вечер был почти таким же радостным и нежным, как первый. Веспер была возбужденной, смеялась, хотя иногда ее смех звучал неестественно, но Бонд решил, что стиснет зубы и будет ждать. Лишь под конец ужина промелькнувшее в разговоре неосторожное слово заставило ее вздрогнуть.Она погладила его руку.— Не будем сейчас об этом. Забудь на вечер о том, что было. Это уже в прошлом. Завтра утрем и скажу тебе все.— Налей мне еще шампанского, — попросила она, неожиданно усмехнувшись. — Я хочу много шампанского. Ты пьешь больше, чем я, это несправедливо.Они выпили всю бутылку. Веспер встала, чуть покачиваясь.— Похоже, я пьяна, — сказала она, — это ужасно! Пожалуйста, Джеймс, не стыдись меня. Я так хочу быть веселой. И я веселая.Она подошла к нему и потрепала его волосы.— Приходи скорее. В этот вечер мне очень хочется тебя. — Она поцеловала его и исчезла.Они медленно, нежно, переполняемые страстью, которой Бонд уже не ждал, долго любили друг друга. Стена отчуждения, казалось, рухнула; слова, которые они произносили, вновь стали легкими и искренними.— Скоро утро, — прошептала Веспер, когда Бонд ненадолго заснул в ее объятиях.Когда он все-таки открыл глаза, встал и, поцеловав в последний раз, пожелал Веспер спокойного сна, она протянула руку к лампе и включила свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43