Или с минимальными. Другое мы сейчас не потянем.
— Столица Мадагаскара из двенадцати букв? — спросил Федор.
— А хер ее знает.
Федор склонился над газетой, зашоркал карандашом.
— «Ахереезнает»… Не, Сигизмунд Борисович, получается одиннадцать.
— А ты восклицательный знак поставь.
Федор отложил карандаш, молвил задумчиво:
— Может, нам маком торгануть?
Сигизмунд с интересом посмотрел на Федора. Тот не шутил.
— Давай уж сразу коноплей.
— Да нет, Сигизмунд Борисыч. Тут я тоже щупал. Рисково да и грязно. Плохо это — людей травить. Грех это. Я про пищевой мак. Заодно и кожей…
— Какой кожей?
— Искусственной.
Сигизмунд помолчал, осваиваясь с услышанным. Бизнес-предложения Федора никогда не страдали отсутствием оригинальности.
А Федор раздухарился, слегка покраснел даже. Видно было, что сейчас выношенные мысли высказывает, не с бухты-барахты брякает. Процесс мыслительный всем этим речам предшествует. Напряженный.
— Подумайте, Сигизмунд Борисович. Мы тут с шурином одну телефонную книгу надыбали, «Желтые страницы». Вы по-испански понимаете?
Сигизмунду мгновенно вспомнились индейцы с Сенной площади. Которые в пончо и поют душевно.
— Санта-Мария, — сказал Сигизмунд. — Санта-Лючия. Буэнас эта… ночес.
— Санта-Лючия — это по-итальянски, — поправил Федор.
— При чем тут испанский?
— А, в этом все дело… — Федор сунулся в письменный стол. — Я вот тут приготовил. Гляньте.
Сигизмунд ошеломленно глянул.
Книга представляла собою справочник «Желтые страницы» города Аликанте. Из справочника неоспоримо явствовало, что Аликанте представляет собою курортную дыру с пальмами и живописными развалинами; размерами же вряд ли превосходит город Вытегру.
Справочник был двуязыкий.
— Он что, на французском? — спросил Сигизмунд.
— Нет. Мы выясняли, — бодро ответил Федор. — Язык не опознан.
— При чем тут мак? И кожа?
— Дело такое, Сигизмунд Борисович, — заговорил Федор убежденно. — Вы находите спеца и с его помощью вычленяете из списка те фирмы, которые торгуют пищевым маком и искусственной кожей. Так. Затем мы налаживаем с ними контакты и везем сюда мак и кожу.
— Да почему мак и кожу? Может, лучше трубы и макароны?
— Там это дешево. Мы с шурином выяснили.
— Федор, а кем работает твой шурин?
— Бизнесменом, — не моргнув глазом ответил Федор.
— Хорошо. Дальше что?
— Привозим сюда. Реализуем партию. Мы прикидывали: тут, конечно, все это есть, и мак, и кожа, но накрутка — бешеная. Так что наличествует поле деятельности для энергичных людей.
Сигизмунд опустил глаза. Машинально прочитал: «Популярная российская певица». Из восьми букв. Начал выводить в клеточках: «Мартышка»…
* * *
Было слякотно. «Дворники» с ленцой возили грязь по лобовому стеклу. На переднем сиденье — там, где нормальные люди возят красивых девок, — валялись «Желтые страницы». Точнее, «PAGINAS AMARILLAS — PAGINES GROGUES» неведомого города Аликанте. Время от времени Сигизмунд косился на справочник. Дожил: женился на вандалке, теперь вот щупальца мелкооптового бизнеса тянет невесть куда.
Конечно, как всякий человек своего поколения, Сигизмунд не хотел бы возвращения в брежневские времена. Безнадегой и тухлятиной оттуда веяло. Но бывали отдельно взятые дни, когда оголтелое разнообразие абсурда начинало угнетать. Возможно, сказывался возраст.
Сигизмунд Борисович Морж, невзирая на солидные реквизиты, зафиксированные в паспорте (тридцать семь, образование высшее, женат-разведен и т.д.), все больше ощущал себя дурочкой-Алисой в Стране Чудес. И чем дальше, тем страньше и страньше.
Уже на лестнице стало ясно: дома на полную катушку идет веселье. Позвонил на всякий случай — нет, не слышат, лишь кобель бесполезно надрывается за дверью. Открыл своим ключом.
Пес приветствовал хозяина преувеличенно бурно и тотчас устремился в гостиную. Оттуда метнулся назад. Явно зазывал туда, где весело.
Из гостиной доносился тяжкий топот и визгливое пение Аськи. В прихожей валялись две большие опорожненные сумки, в каких лоточники обычно таскают товар.
В гостиной Аська, Вика и Вамба ритмично нахлестывали в ладоши. Все были уже красны. Аська выпевала, бренча на гитаре:
Года идут, чего мы ждем? Во имя всех святых, пойдем, — Пойдем плясать в Ирландию, В Ирландию, в Ирландию, — Пойдем плясать в Ирландию!..
В кругу, самозабвенно топоча, отплясывал вандальский раздолбай Вавила. На нем были линялые джинсы и футболка с какой-то глупостью. И темные очки. Светло-рыжие патлы болтались в такт прыжкам.
Лантхильдин брозар был облачен в потертую черную кожу с желтоватыми пятнами на сгибах. Видуха у шурина оказалась еще более бандитской, чем у Вавилы. Прямо дрожь пробирает при виде этой парочки.
Кисло пахло пивом.
Затем Сигизмунд обнаружил дорогую супругу. Лантхильда, судя по всему, была уже в дупель пьяна. Сидела за столом, бессмысленно и радостно улыбаясь.
— Сигисмундс, тиин'квино ист ослиза афдринкья! — закричала Вика, не переставая хлопать.
Вамба заржал, а Лантхильда слабо протянула:
— Йаа-а!
— М-морж! — завопила Аська, прерывая пение. — А Вика-то никуда не едет! Пон'л?
— Йа-а! — подтвердила Вика. И пошатнулась. Вамба заботливо поймал ее.
Несколько секунд Сигизмунд, сатанея, глядел на все это безобразие. Вавила продолжал плясать. Ему было весело.
Наконец Сигизмунд перехватил гриф гитары и зарычал на Аську:
— Ты, дура набитая! Лантхильду-то зачем напоили? Она же беременная, будто не знаешь!
— Г-говорю тебе как многажды беременная… — проговорила Аська и неверной рукой ухватила со стола едва початую бутылку пива. — Вот тут написано, в-видишь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141