Может быть, способ связи с Высшим Разумом несколько изменился за время моего вынужденного отсутствия в Подлунном мире?
– Я думаю, что, поскольку старый протокол обмена данными, оставлявший место для всяких двусмысленностей и противоречивых толкований, зачастую приводил к роковым ошибкам, Высшие Силы ввели новый, улучшенный протокол.
И Зевс, снова окутав себя темным облаком, покинул Салоники.
Глава 5
Зевс отправился прямо к монголам, недавно покорившим южную часть Китайской империи и отдыхающим от ратных трудов. Гордясь своими недавними победами, монголы считали себя непобедимыми. Зевс явился к ним в подходящий момент, когда весь народ был настроен вполне благодушно.
Зевс разыскал монгольского вождя и обратился к нему с такими словами:
– Твое войско одержало много блестящих побед, и твой народ получил весьма обширные земли. Но теперь твои воины скучают без дела, ведь ты не зовешь их в новый поход. Вы, монголы, – народ, которому нужна ясная цель, а я – бог, которому нужен свой народ. Не объединиться ли нам к обоюдной пользе?
– Может быть, ты и в самом деле бог, – отвечал монгольский вождь, – но ты не монгольский бог. Зачем нам слушать тебя?
– Потому что я хочу стать вашим богом, – сказал Зевс. – Я ведь не просто один из каких-то мелких божков, державшихся на вторых ролях. В давние времена греки почитали меня своим верховным божеством, и я чуть было не стал единственным Богом этого народа, когда… ну, словом, я просто не захотел быть Богом греков. А греки, да будет тебе известно, весьма славный и всеми уважаемый народ. Они очень смышленые; среди них было немало выдающихся мыслителей и полководцев. Однако они неблагодарный народ: ведь я желал им только добра, а они не слушались меня…
– Что ты можешь нам предложить? – спросил у Зевса монгольский вождь.
И вскоре монгольское войско, высоко подняв свои знамена, двинулось прямиком через Карпаты на подступы к Венеции, где им предстояло совершить путешествие во времени – перенестись в XVI столетие. Для переброски такой большой массы Зевсу потребовалась вся его божественную мощь. Конечно, он мог бы перебросить конницу прямо из Китая в Венецию, в нужное время, но лошади с непривычки могли испугаться.
Паника начала распространяться среди мирного населения задолго до прибытия монголов. На устах у всех было только одно:
– Монголы! Монголы идут!
Жители мирных сел и городов снимались с насиженных мест. Уезжали целыми семьями – на лошадях, на повозках, запряженных длинноухими осликами или ленивыми, неповоротливыми волами. Те, у кого не было ни лошади, ни осла, ни вола, несли свои нехитрые пожитки на себе. Уводили жен и детей от этой нежданной напасти – раскосых дьяволов с узенькими черными полосками усов на широких желтых лицах. Некоторые бежали в Милан, другие – в Равенну. Но большинство стекалось в Венецию, укрытую за топями и лагунами, казавшуюся такой неприступной.
Глава 6
Монголы наступали, и жители Венеции принимали чрезвычайные меры для спасения своего города. Дож созвал внеочередную сессию городского Совета, на которой было решено разрушить главные мосты, ведущие в город; кроме того, солдатам был отдан специальный приказ пройти вдоль морских берегов и конфисковать все суда и лодки, вмещающие более десяти человек. Конфискованные суда следовало доставить в венецианский порт, а слишком тяжелые или громоздкие – затопить на месте.
Еще одной серьезной проблемой была нехватка продовольствия, которую венецианцы вскоре начали ощущать. Обычно провизия доставлялась морем, и парусные суда каждый день заходили в гавань, привозя разнообразную снедь. Но в последнее время на Средиземном море были сильные штормы, и морская торговля замерла. Венеции угрожал голод.
Однако на этом беды, обрушившиеся на город, не кончились. Горожане, желая хоть немного согреться и просушить промокшую одежду, сутками напролет топили печи, зачастую весьма небрежно обращаясь с огнем. Один за другим заполыхали пожары. В городе поползли слухи о том, что вражеские агенты, задумавшие посеять панику, нарочно поджигают дома. Городские власти издали специальный указ, призывающий всех жителей города следить друг за дружкой и, в особенности, за чужеземцами, прибывающими в город.
А дождь все падал и падал на землю, и барабанил в окна, и лопотал что-то на непонятном языке. Водяные струйки бежали по стенам, стекали с острых краев карнизов. Порывы ветра подхватывали эти струйки, разбивали их на капли.
Непрекращающийся ливень грозил превратиться во второй вселенский потоп. В Венеции началось настоящее наводнение. Каналы вышли из берегов, затопив улицы и площади. На площади Святого Марка вода уже доходила до колен и продолжала подниматься. Конечно, Венеция не раз страдала от наводнений, но такое сильное она видела впервые на своем веку.
Сильный ветер, прилетевший с севера, принес с собою холод. Ветер дул, не утихая ни на минуту, гоня перед собою новые мрачные тучи, и не было этому бедствию конца. Погода была настолько ужасной, что главный синоптик Венеции отказался от своей выгодной должности просто потому, что не мог больше нести это тяжкое бремя – предсказывать людям все новые и новые катаклизмы. Люди молились всем известным богам, святым и демонам, иконам и статуям – словом, искали спасения, где только могли. Однако все их молитвы были напрасны – буря не утихала, но с каждым днем ветер только крепчал, а дождь хлестал еще пуще. Но пуще всего – пуще непогоды, наводнения и голода – пугали последние известия, объявленные городским глашатаем. В сырой, насквозь промерзший город, где жители боролись с наводнением и надвигающимся голодом, приползла чума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99