ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Блиш Джеймс
Стиль предательства
Джеймс БЛИШ
СТИЛЬ ПРЕДАТЕЛЬСТВА
1
"Карас", хрупкий транспространственный корабль - на самом деле всего лишь паром, только удостоившийся названия - подрагивая, вышел из межпространства в систему Флос-Кампи с опозданием на сутки, окутанный радужным шаром, и увлекая за собой два ярких следа псевдофотонов, будто мотылек, который не может освободиться от кокона. Корабельный календарь указывал, что сегодня 23 ийоня 5914 года, ошибаясь, по-меньшей мере, лет на десять; однако, никто, кроме знатока в этом стиле датировки, не мог бы назвать точной даты; "Карас" прибыл на день позже срока, а на _к_а_к_о_й и_м_е_н_н_о_ день - в лучшем случае, местная условность.
В салоне, Саймон де Кюль вздохнул и вновь разложил карты. До Бодейсии, четвертой, самой большой, планеты системы Флос-Кампи и нынешнего порта назначения Саймона, оставалась еще неделя в ур-пространстве, а он уже устал. На то были причины. Его попутчики оказались невообразимо скучны - поскольку абсолютно незнакомы - за исключением типа, который провел весь рейс в своей каюте, опечатанной дипломатической печатью с изображением паука; и Саймон подозревал, что они утомили бы его, даже если бы ему не пришлось представиться разочарованным мистиком из созвездия Стрельца, озлобленным на себя за былую веру в то, что Тайна, лежащая (или не лежащая) в центре галактики, однажды выплывет и приведет в порядок остальную вселенную, а следовательно, настолько непредсказуемым в своем настроении, что с ним не стоило и пытаться быть учтивым. Предположительно, даже возможно, и некоторые другие пассажиры пытались быть столь же неприветливы к незнакомцам, как Саймон, но эта вероятность не сделала их более занимательными.
Но конечно, ничего из всего этого - ни корабль, ни опоздание, ни пассажиры, ни его поза - не было даже косвенной причиной его усталости. В эти дни предательства, вежливости, легких путешествий и бесконечно неослабевающих физических сил каждый чувствовал усталость, самую чуточку, но постоянно. Вскоре стало трудно вспомнить, кого каждый человек должен изображать - а уж вспомнить, кем он был на самом деле, практически невозможно. Даже Крещеные, которые подверглись стиранию памяти, а затем восстановлению воспоминаний только последнего столетия - этих людей опытный глаз мог определить - мучились в недоумении, как будто еще пытаясь отыскать в недвижных водах свое "я", от которого не осталось даже следа. Невозможно было утаить значительное количество самоубийств среди Крещеных, и Саймон не считал, что причина (как настаивали теоретики и проповедники) связана с каким-то мелким несовершенством метода, которое со временем будет преодолено.
Слишком много времени в распоряжении, вот в чем загвоздка. Люди жили, черт знает, как долго, слишком долго, вот и все. Стирание следов на лице и в памяти не отматывало годы назад; стрела энтропии всегда указывала в одном направлении; девственность это факт, а не просто состояние плевы или памяти. Елена, проснувшаяся в египетской постели Аитры и лишенная воспоминаний, могла на какое-то время ввести Менелая в заблуждение, но всегда найдется другой Парис, и очень скоро - прошлое всегда присутствует в настоящем, как сказал Эзра-Цзе.
Эта аналогия десятитысячелетнего возраста легко всплыла в его памяти. Он считался, и на самом деле был, уроженцем Великой Земли; а от нынешней его _п_е_р_с_о_н_ы_ жителя Стрельца (бывшего) следовало ожидать знания подобных мифов, чем больше стертого временем, тем лучше - отсюда, по сути, и его бесконечный карточный пасьянс здесь на борту. В этом автоматическом сохранении роли и заключалась его природа и высочайшее мастерство.
И конечно же, он не позволил себя Крестить, хотя его сознание и подвергалось многочисленным менее серьезным изменениям в процессе работы на Великую Землю, и может подвергнуться куда более сильному, если его миссия на Бодейсии провалится. Многие из воспоминаний причиняли боль, и все они болезненно перемешались; но они принадлежали ему, и именно это, прежде всего, придавало им ценность. Некоторые профессиональные предатели ценились за то, что у них не было и быть не могло кризиса индивидуальности. Саймон знал без тщеславия - слишком поздно для тщеславия - что у Великой Земли не было более выдающегося предателя чем он, и именно потому, что такие кризисы случались с ним ежегодно, но он всякий раз их преодолевал.
- Прошу снисхождения, ваше преподобие, - раздался голос за спиной. Белая рука, ухоженная, но мускулистая, протянулась из-за его плеча и переложила Дурака на Падающую Башню. - С моей стороны это беспардонное вмешательство, но я не мог видеть, как этот ход просто напрашивается. Боюсь, я несколько навязчив.
Голос был незнаком, а следовательно, принадлежал человеку, до сих пор находившемуся в уединении дипломатической каюты. Саймон обернулся, готовый на грубость.
Следующим его побуждением было вскочить и бежать. Вопрос о том, к_т_о_ это, испарился при виде того, _ч_т_о_ это за существо.
На первый взгляд, перед ним стоял человек с желтой прической пажа, в бледно-фиолетовых чулках, коротких желтовато-коричневых бриджах и более темном фиолетовом камзоле, на боку висел выкидной нож, оружие, предпочитаемое преимущественно дамами. На левой стороне груди золотым гербом сверкал паук, копия паука с печати на двери. На первый взгляд; поскольку Саймону посчастливилось - он не понимал, каким образом проникнуть под эту кажущуюся оболочку.
Этот "дипломат" был вомбисом, или тем, что в тех же мифах, которые недавно припомнились Саймону, именовалось Протеем:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики