Английский эсминец поставил
буи над местом ее потопления и прибыл в Бейрут раньше спасателей всего на
несколько дней. Но что это были за дни!
Командир спасателей Питер Кибл в последние мгновения перед началом
погружения вызвал в памяти все, от чего теперь зависела его судьба. Он-то
как раз представлял всю важность происходящего. Вторым был Уолтерс,
появившийся на борту недавно. У него были особые полномочия. Официально он
числился в штате специалистов Адмиралтейства. Это, однако, не давало
представления об исключительности его внезапного визита. Питер Кибл
понимал, что за фигурой Уолтерса, довольно приятного молодого джентльмена в
светлом твидовом костюме, стояло другое ведомство. И сама личность Уолтерса
казалась ему непостижимо таинственной.
Вот он, стоит справа от Кибла. Празднично-белая сорочка отливает
серебром. Небрежно повязан светлый галстук. Питер Кибл знает, что в его
руках и судьба этого человека - это, как неслышимый никому отсчет мгновений
жизни, который уже начался.
Пора. Перед глазами - зеленоватая вода. Все глубже, все темнее вокруг. В
памятные ему дни Кибл точно новичок снова учился подводному делу. И среди
спасателей никто не подозревал, что Кибл с завязанными глазами ощупывает
ежедневно до упаду фанерный макет немецкой подводной лодки со всеми
подробностями центрального поста. Он изучал каждый выступ, каждую переборку
и закоулок, вымерял пальцами каждый дюйм пространства, в котором он скоро
должен будет оказаться. Трудно переоценить серьезность обстановки, на борту
потопленной немецкой лодки находится совершенно секретный прибор. Он мог бы
показаться фантастическим и, скорее, был бы отнесен к области мифов, если
бы спасенные немцы не показали, что это достижение интеллекта и технологии
оказалось по силам инженерам. Прибор мог видеть ночью так же отчетливо, как
днем видит человеческий глаз. Размер его смешон - он чуть больше
футбольного мяча. Те уникальные возможности, которые тысячелетняя эволюция
наметила, создав глаза ночных хищников, теперь, в гораздо более совершенном
и опасном варианте, повторили инженеры рейха. Первая подводная лодка со
зрением пантеры вышла в Средиземное море. Пройдя мили и мили под волнами
близ восточного побережья, она точно сытый беззаботный хищник была
застигнута врасплох английскими эсминцами и потоплена. Глубина ее падения
на дно - семьдесят три метра. Ее внутренность, ее устройство Кибл знает как
свои пять пальцев. Прибор заблокирован - он должен взорваться от
прикосновения постороннего человека, которому вздумается обратить на него
внимание. Это Уолтерс подчеркнул особо.
- Не забывайте об этом! - напутствовал он Кибла. - Будьте начеку. Эта
игрушка может взорваться, едва вы ткнете ее отверткой. Если вам повезет, вы
перехитрите ее.
Ясно, что это задание командир подводников-спасателей Питер Кибл мог
поручить только себе самому.
Кибл вошел в лодку. Даже по сравнению с сумраком семидесятиметровой
глубины, к которому нужно было привыкнуть после утренней ясности воздуха,
здесь было слишком мрачно. Вода напоминала черноту. Вот зачем нужна была
подготовка на берегу, когда он несчетное число раз мял пальцами каждый угол
конструкции лодки, выполненной, правда, из фанеры. И по контрасту - мысль
об удивительном электронном глазе, который вмонтировали где-то здесь -
впервые в мире - хитроумные его создатели. Звериный глаз с самым острым
зрением против кораблей союзников, сразу как бы теряющих защиту,
превращающихся в безобидный косяк сельди, который даже в таком вот
чернильном мраке можно безнаказанно уничтожить. Вопрос только в том,
сколько надо для этого морских глазастых хищников.
Кибл опускался по трапу в центральный пост. Все изучено до мелочи - и
вдруг отклонение. Его нога поехала по скользкому упругому скату, он присел,
чтобы удержаться, трап стал подвижным, ненадежным - ощущение не из
приятных. Что-то произошло. Мгновенный страх. Он понял, что сидит на трупе
немецкого подводника. Проход вниз был перекрыт, и Кибл начал вслепую
кромсать труп. Лезвия ножа было почти не видно, и Кибл монотонно вонзал его
в мертвое тело, пока оно не распалось, освободив трап.
Кибл вошел наконец в центральный пост. Ориентиром служила правая
переборка, и на нее можно было опереться всей тяжестью тела, прислушиваясь
к себе: похоже, предельный срок пребывания под водой для него уже истек. Но
Кибл был к этому готов, он знал, что придется нелегко. Позади осталось
хорошо изученное ограждение перископа. Вот стол, над которым склонялся
офицер, прокладывавший курс. На нем - карты. Было бы интересно изучить их,
но в крови было уже столько азота, что не следовало делать ни одного
лишнего движения. Кибл скорее ощутил на расстоянии, чем нащупал этот
загадочный металлический мяч. Так... это болты, которые его удерживают...
они не опасны, если только не вызовут смещения корпуса. Каждое движение
рассчитано, измерено. Один болт, второй болт... падает отвертка. Симптомы
глубинной болезни? Кибл внимателен и осторожен, он работает теперь
плоскогубцами и гаечным ключом, ведь отвертку не достанешь в этой мгле.
Последний болт... все. Есть еще трубки, идущие от прибора. В них, наверное,
провода. На них теперь и сидит этот хищный электронный глаз. Но что это?
Легкий удар сзади по его шлему! Только много позднее Кибл восстановил
случившееся со всеми подробностями. А в то мгновение он просто отмахнулся,
как от мухи. Что это было? Такового вопроса он не задавал. Тем не менее тут
же получил ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23