Но ведь корабль все еще в сдвоенном солнечном фокусе – ветра нет. – Я внимательно слушаю, – говорит он совершенно сухим голосом.
– Тысяча четыреста восемь – общее число, – хрипят откуда-то снизу. – Самок – пятьсот. Правда, пусть раздавит Черепаха, ровно пятьсот. Детей… Великий Пожиратель, не помню точно. Что их считать-то пока. Вот когда довезем…
– Потери? – лениво интересуется Муру Джа, протирая потный лоб платочком: все-таки ССФ есть ССФ – ужасно жарко.
– Так не было еще, совсем не было. Разве что уже сейчас, там, в трюме. Мы еще не прореживали. Честно, мы даже акул не подкармливали – торопились. Зря, наверно. Боги все видят. Нельзя нарушать обычай.
Кровь на палубе от жары даже не растекается, сразу черствеет, буреет.
– Сколько не полосатых? – тенор-торпедист отстегивает фляжку. Подносит к губам. Видит матроса-курсанта Стата Косакри. Что-то ему не нравится. – Эй, юнга! Ну-ка, хлебни. Солнышки – радость наша – напекли? Держись, дорогуша, ты – будущий офицер имперского флота. Так сколько? – снова переспрашивает торпедист Муру, несколько наклоняясь. Кровь капает быстро, ведь голова-то внизу. – Вдарить тебя еще или… Слушай, гниль, у нас на борту походная «камера Гринсэтера». Слыхивал о такой? Ты вроде интеллигентный. Хочешь попробовать? Еще есть «резервуар Тоу-Пена». Будем опускать тебя по частям, то верх, то низ. Увидишь свои части скелета без рентгена. Хочешь?
Муру Джа врет, на корвет-эсминце нет столь изысканной пыточной техники. Еще не хватало возить на боевом корабле ванну с сильнейшей кислотой. Однако говорит он все так же вяло и нехотя. Отработанная тактика вытаскивания признаний.
– И, значит, сколько не полосатых? – повторяет он, медленно вдавливая острый парадный туфель в глазницу. Голова опрокинутого браша снова отклоняется от вертикали. Теперь наконец наблюдатель Косакри понимает, зачем на боевое задание напялены эти лакированные туфельки, а не тяжелые шнурованные боты. Все, совершенно все предусмотрено.
– Мастер, откуда здесь возьмутся… – сипят снизу, и тут же туфель из шкуры шестиногого крокодила-папарка с островов Коро-Ро резко двигается туда-сюда. Что-то лопается.
– Полосатые люди. Место обнаружения и проживания – архипелаг Роно. Открыт мореплавателем Мокрисом Со триста восемь циклов назад. Отнесены к категории «три» – «недо-люди». В настоящее время на некоторых островах, и даже скорее всего на всех, проживают еще и племена Ми-Ми – категория «два» – «до-люди», переселенные по высочайшей милости почившего и переехавшего ныне на Странницу императора Сордокара Седьмого, с гряды также Ми-Ми, в связи с испытанием на оной «оружия крайней меры», – говорит тенор-мастер как по писаному. Говорит так, что курсант Стат Косакри начинает сомневаться, торпедист ли Муру Джа на самом деле. – Острова Роно – единственные острова, на которых проживают полосатые недо-люди. Данные участки суши расположены в акватории, отнесенной по не отмененному до сей поры Аберанскому договору к акватории Империи Эйрарбаков. Следовательно, – продолжает тенор-мастер, – имеет место быть не просто нахождение в акватории, а еще и высадка на территории, отнесенной к протекторату Империи. То есть нарушение границ. А также сопутствующие нарушения. В смысле преступления. Главный пункт… Какой? – спрашивает он, наклоняясь.
– Работорговля третьей категории, – сипят снизу.
– В массовом масштабе, – дополняет Муру Джа. – Ну так сколько не полосатых?
– Да не считал я этих до-людей, мастер! – Тот, кто кверху ногами, наверное убежден, что высказывается гневно. Перемена ракурса мира явно портит представление о реальности. На самом деле он почти хрипит. – Их всего ничего. А!!! Да, двенадцать, всего двенадцать. Прихватил их от злости. Так пакостно было смотреть, как эти царьки там командуют. На носилках их носят, понимаешь. И еще кто носит, знаешь? А!!! Извиняюсь, знаете. Так вот, женщины. Этих боровов носят полосатые самки.
– И что ты с ними сделал?
– С женщинами?
– С самками, понятно…
– Что понятно, мастер? Я ничего с ними не делал! Никто не делал! Вы посмотрите на них! Это же страх божий! Никто из моих даже не решился.
– Что ты сделал с до-людьми?
– Одного, для интереса… с носилок, самого толстого (ну, по их меркам) я отдал полосатым. Думал, пусть потешатся перед дорожкой. Так они ни-ни, боятся, не трогают. В общем, скоты – они скоты и есть. Не жалко. – Муру Джа делает знак «паренькам-матросикам на подхвате». Они опрокидывают браша назад – головой вверх. Наверное, не хочется, чтобы он потерял сознание раньше времени.
– Они выполняют наказ императора, южанин. Понятно? Он назначил племена Ми-Ми главной расой на архипелаге. Это справедливая имперская компенсация за отобранную у них землю.
– Повезло им, раздави меня Голова Черепахи. Вы устроили им рай, да, эйрарбак? Вывезли с севера в тропики, да еще отдали во власть народ.
– К сожалению, вывезли не всех. С кораблями было туго, – дает пояснения старший торпедист эсминца, бесстрастно рассматривая свою работу – окончательно заплывший глаз пленного. – Так что это компенсация еще и за тех, кто остался там.
– С кораблями было туго? – переспрашивает браш и хрипит, видимо, пытается выцедить из своего нутра смех. – Гуманисты вы, северяне. Оставили какое-то число людишек всяческого пола-возраста для проверки своего «оружия крайней меры»? Что там испытывали? Бомбу? Газ?
Муру Джа бьет красной, багряной туфлей снизу вверх по коленной чашечке. Брашский капитан визжит.

21
Конверт

Итак, лодка «Кенгуру-ныряльщик» добралась до экватора. Даже пересекла. То было давно ожидаемое событие – веха маршрута и жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19