— Нет, поскольку он позволяет мне встречаться с другими. У меня бывают любовницы, когда они мне нужны.
— Я все время подталкиваю к тому же Натэниела. Чтобы у него были девушки.
— Когда ты его — не слишком тонко — подталкиваешь смотреть на других женщин, он каждый раз оглядывается на меня за советом.
— То есть?
— Он не хочет встречаться с другими. Он хочет быть с тобой, с Микой и с вампирами. Не хочет в своей жизни другой женщины.
— Я не женщина его жизни.
— Это не так. Но ты не хочешь ею быть.
Я прислонилась к тонкому деревцу.
— Джейсон, так что мне делать?
— Закончить то, что начала с Натэниелом. Стать его любовницей.
Я покачала головой:
— Этого я не хочу.
— Черта с два — не хочешь. Я вижу, как ты на него реагируешь.
— Одного вожделения мало, Джейсон. Я его не люблю.
— С этим бы я тоже поспорил.
— Не люблю так, как надо.
— Надо — для чего, Анита? Для твоей совести? Твоего нравственного чувства? Дай ему то, без чего он жить не может. Не ломай себя для этого, но чуть согнись. Это все, о чем я тебя прошу.
— Ты сказал, что там, на танцполу, это была твоя вина. И не объяснил, каким образом.
— Я сказал Натэниелу, что ты не любишь пассивных мужчин. Ты любишь некоторую уверенность, настойчивость. Не слишком сильную, но такую, чтобы не тебе пришлось говорить: да, у нас будет секс. Тебе нужно, чтобы партнёр снял немножко ответственности с твоих плеч.
Я уставилась в это искреннее, молодое лицо.
— И это все, что мне нужно, Джейсон? Чтобы кто-то разделил со мной вину, и мы могли трахнуться?
Он поморщился:
— Я не это говорил.
— Почти это.
— Злись, если хочешь, но это не то, что я сказал или что имел в виду. Злись на меня, ладно, только не срывай злость на Натэниеле.
— Меня воспитали в убеждении, что секс — это уже обязательство. Я до сих пор так думаю.
— Я не заметил у тебя обязательств по отношению ко мне.
Сказано было как бесстрастное наблюдение, ничего личного.
— Нет, но мы друзья, а я была тогда вроде как друг в беде. А ты взрослый, и ты понимал, что это. Я не уверена, что Натэниел достаточно взрослый для этого. Черт, да он даже почти чужой женщине не может сказать нет.
— Он отклонил не меньше трех приглашений на танец, пока мы разговаривали, и я точно знаю, что он отклонил предложение встречаться от красавицы Джессики Арнет.
— Правда?
— Правда, — кивнул Джейсон.
— Я не думала, что он умеет говорить «нет».
— Он тренируется.
— Тренируется?
— Он ведь иногда говорит тебе «нет»?
Я подумала.
— Иногда он не хочет передавать мне разговоры или что-нибудь рассказывать. Говорит, что я на него разозлюсь, и лучше мне спросить другого участника разговора.
— Ты хотела — нет, ты требовала, — чтобы Натэниел научился за себя отвечать. Ты его заставила получить водительские права. Ты заставляешь его быть менее зависимым, я прав?
— Да.
— Но ты не подумала, что это может значить?
— В чем именно?
— Ты хочешь, чтобы он был независимым, думал за себя, сам решал, чего он хочет от жизни?
— Ну, в общем, почти это я ему и говорю. Чтобы он сам решал, как он поступит со своей жизнью. Видит Бог, ему же всего двадцать!
— И он выбрал, что он хочет делать — быть с тобой.
Голос Джейсона стал тише, мягче.
— Это не выбор жизненного пути. Я имела в виду профессию. Может быть, возвращение в колледж.
— У него есть работа, Анита, и зарабатывает он больше, чем многие выпускники колледжа.
— Нельзя же вечно танцевать стриптиз!
— И браки тоже не длятся вечно, Анита.
У меня глаза полезли на лоб, и Джейсон поспешил объяснить:
— Я в том смысле, что ты все вопросы решаешь как будто навечно. Будто потом уже нельзя передумать. Я же не о том, чтобы ты вернула Натэниелу девичью честь, выйдя за него замуж. Честно, про это и речи не было.
— Что ж, уже легче.
— Тебе pomme de sang понадобится на много лет, Анита. Лет.
— Жан-Клод говорит, что через несколько месяцев я научусь утолять голод на расстоянии, и это уже не будет так тесно и лично.
— Тебе удалось увеличить интервал между кормлениями, Анита. Но ты не особенно преуспела в контроле над ardeur’ом.
— Сегодня на танцполу я с ним справилась.
Он вздохнул:
— Ты его отключила. Это не контроль. Если у тебя есть ружьё, ты можешь его запереть в оружейный сейф, но это не значит научиться из него стрелять.
— Интересная аналогия. Ты давно уже об этом думаешь, если я правильно поняла?
— С самого начала. Натэниел мне сказал, что ты не разрешаешь ему облегчения во время утоления ardeur.
— Не разрешаю? Он же не спрашивал, и вообще откуда мне знать, что он даже наедине с собой этого не делал? Я ведь не запрещала ему.
— Можно самому себя обслуживать, и ощущение неплохое, но это не утоляет истинного голода.
Я прижалась спиной к дереву, будто опёрлась на твёрдый ствол, потому что ощущение было, будто я падаю. Падаю в такую пропасть, откуда уже не выбраться.
— Я не знаю, могу ли я переспать с Натэниелом и утром посмотреть себе в глаза в зеркале.
— Почему это именно Натэниел так тебя беспокоит?
— Потому что он сбивает меня с толку. У меня есть друзья, есть любовники, есть люди, которые от меня зависят, которых я опекаю. Со своими подопечными я не трахаюсь. Это вроде как использование служебного положения.
— И Натэниел из категории подопечных?
— Да.
— И иметь с ним секс — это значит использовать своё положение?
— Да.
— Натэниел другого мнения.
— Я теперь это понимаю, Джейсон. — Я закрыла глаза, прислонилась затылком к шероховатой коре. — Черт меня побери, я так хочу загнать ardeur под контроль, чтобы не надо было принимать такие решения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39