— Если бы я и в самом деле знал все, как бы просто решались сложности. Видишь ли, я не могу ответить на самый главный вопрос — для чего вообще Зарид открывал порталы в другие миры? Это ничем не обосновано — подумаешь жертвы, оружие, драгоценности… тем более, как я понял, в твоем мире урги толком ничего полезного и не нашли. Тогда зачем? Рисковать целым миром ради побрякушек? Нелогично… и к тому же совсем не в духе Зарида.— Он, помнится, рискнул проникнуть в Гавань, чтобы создать статую.— Да… и все же я не понимаю. Ну ладно, пусть он затеял все это ради того, чтобы потешить ургов. Или ему на старости лет захотелось поиграть с высшими силами. Я ни в чем не уверен… точнее, уверен лишь в одном — источник силы, питавшей Алмазную Твердь, находится не в этом мире.— Так ли уж это важно, где находится источник, если статуя мертва?— Ты, воин, считаешь себя умнее многих просто потому, что вышел из иного мира, жители которого кое-чего достигли. Не стоит себя переоценивать, — снисходительно, даже язвительно заметил магистр. — Вернемся к столь нелюбимым тобою аналогиям. Статуя больше не представляет угрозы, и грязь не льется в бассейн… но вот уровень воды в нем все убывает и убывает… Так происходит и теперь. Я чувствую отток магической энергии… очень, очень похоже на открытый портал, когда часть магии этого мира перетекает в другой. Но это только похоже, на самом деле энергия магии как-то… слабеет, что ли. Ее становится меньше.— То есть кто-то высасывает магию из нашего мира?— Да, так.— И никто ничего не замечает?— Пока нет. Когда грань, расшатанная ургами, готова была вот-вот лопнуть, это заметили многие, в первую очередь — маги. Их заклинания перестали действовать так, как должны были. Теперь же воздействие куда более незаметно, нарушаются очень тонкие связи…— Так вам не удалось установить источник угрозы? — В какой-то момент Жарову показалось, что фигура Дерека становится прозрачной.— У меня есть только предположение. — Голос магистра стал заметно тише. — О, проклятие, контакт рвется… а я еще не успел сказать главного. Вы с Таяной должны срочно прибыть в мою пещеру. Расстояние слишком велико, и наш разговор вытягивает из меня силы. Я умираю, Дьен, и потому поспешите. Ежели вдруг вы не застанете меня в живых, запомни, что это наверняка Зорген, это его рук дело…Голос Оракула становился все тише и тише, Денис отчаянно напрягал слух, чтобы разобрать слова. И теперь он ясно видел, что сквозь тело гостя, да и сквозь спинку его кресла просвечивает угол комнаты.— Если что, ищите ответ в Гавани Семи Ветров, ищите путь в Ноэль-де-Тор, она цела, но она не в этом мире. Я не знаю… туда… дороги… ищите… в Гавани…— Где, где она, Гавань? — Денис почти кричал. Но поздно, в воздухе уже еле угадывался силуэт старого мага, а голос вообще превратился в почти неразличимый шепот. Вот исчез и призрак, а вместе с ним и голос. Исчез окончательно. И в тот же момент Денис проснулся, на этот раз — по-настоящему.Одним рывком он сел на кровати — в комнате он был один.— Дерьмо!Он всегда считал, что тупейшие сцены из мелодрам, когда какой-нибудь герой долго и муторно что-то говорит и в результате умирает, так и не успев сказать или сделать самого главного, случаются лишь по волеизъявлению тупых режиссеров, и никогда не думал, что и сам окажется в подобной ситуации. Черт бы побрал Дерека с его словоблудием, начни он сразу говорить по делу — глядишь, успел бы все толком объяснить. Так нет же, нужно обязательно пускаться в длинные разглагольствования…— А может, это просто сон? — спросил он, и обращенные к себе самому слова прозвучали неожиданно неуверенно.Что ж, это вполне мог быть и сон, но в этом мире, где самое невероятное вполне могло оказаться реальным, не стоило отбрасывать никакую, даже кажущуюся совершенно фантастической версию. И потом, позавчерашний разговор с Затаром, это кольцо… Денис, что было вполне естественно, думал о странной покупке достаточно много, чтобы подсознание сыграло с ним дурную шутку. Но можно ли отбросить посетившее его видение как ничего не значащие игры утомленного разума?Он встал, подошел к бадье, стоящей на низком столике, — вечером, когда миловидная служанка принесла ее сюда, вода была горячей, но сейчас уже остыла, и Денис с наслаждением умылся, сгоняя остатки сонливости. Вытерев лицо куском ткани, он принялся одеваться — все равно заснуть уже не удастся, значит, пора начинать новый день.Жаров стоял спиной к двери, когда услышал тихий скрип петель, и внезапно все чувства буквально взвыли, а в мозгу отчаянно запульсировала мысль: опасность, опасность! Он резко метнулся в сторону, чувствуя движение воздуха возле уха — что-то маленькое, но, он был в этом уверен, весьма смертоносное просвистело мимо головы и с глухим щелчком ушло в обитую деревянными плашками стену.Продолжая начатое движение, Денис развернулся и атаковал в тот момент, когда человек, одетый во все черное, уже вновь подносил ко рту короткую трубку. Жаров не сомневался, что это оружие, да на сомнения и не оставалось времени — сейчас тело работало само, разом вспомнив долгие тренировки и пуская в действие отработанные рефлексы. Бросок… незваный гость успел дунуть, но вновь промахнулся — Жаров ушел с траектории полета крошечной стрелки, чувствуя, как холодеет спина. Метательный, точнее, пневматический снаряд вряд ли мог нанести серьезную рану — так, царапину, не более. А значит, враг позаботился, чтобы и царапина оказалась смертельной.Кинжал был далеко, но Денис был достаточно тренирован, чтобы полагаться на оружие, которое всегда под рукой. Он крутанулся на полу, нога подсекла человека в черном, тот рухнул навзничь, и Жаров точным ударом выбил из рук убийцы его оружие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27