Они настроились на большую драку – каждый против всех, но, увидев злополучный котлован, расслабились и даже развеселились. Драка откладывалась…
– Если я правильно понял, – проворчал профессор Чайдем, – глубина здесь около двадцати метров… Учитывая, что самые высокие здания – четырехэтажные, помните снимки? Вандализм! – Потом с неприязнью поглядел на Мартина и снова повторил: – Вандализм!
Профессор Чайдем и еще десять человек были настоящими археологами. Мартин пытался отговорить их от участия в экскурсии из лучших побуждений. Ученые так и не поняли, в какую переделку чуть не влипли: если бы началась битва за зонд, никому бы не поздоровилось. К счастью, все обошлось, пострадавших не было (кроме губернатора – тот время от времени потирал свою шишку и делал вид, что ничего не случилось).
Теперь Мартин точно знал, кто его конкуренты: десять мужчин и шесть женщин… Еще бы угадать среди них раглоссианского эмиссара!.. Пять лет назад Мартин побывал на Раглоссе. Ее обитатели не любили пускать к себе чужаков, и он добился разрешения с большим трудом. Этот унылый, апатичный мир, управляемый Теневым Сенатом (о последнем все знали, что он есть, но в то же время принято было считать, что его как бы и нет на самом деле), производил тягостное впечатление. На Раглоссе практически не существовало дикой природы – результат экологической катастрофы, которая произошла после того, как раглоссиане истребили хищных животных. Только поля, сады, огороды и парки, ухоженные и заботливо оберегаемые, либо едва оживленные скудной порослью пустоши. Раглосса унаследовала от Империи высокоразвитые технологии, за счет которых она сможет просуществовать еще долго, очень долго… Ее кроткое, миролюбивое население, питающее глубокое отвращение к любым проявлениям агрессивности, вроде бы ни с кем не враждовало, но в некоторых вопросах проявляло завидную непреклонность… Мартин знал: если Нуль-Излучатель попадет в руки к раглоссианам, можно будет считать, что всем остальным цивилизациям подписан смертный приговор.

Вернувшись в «Бескан», археологи набросились на деликатесы. Губернатор устроился рядом с Карен Мьян и долго рассказывал ей о своей нелегкой самоотверженной деятельности, перемежая драматичные истории (например, о том, как горела больница в центре Венеды и как он лично руководил спасательными работами) забавными анекдотами из жизни своих подчиненных. Потом, решив, что пора, спросил:
– Карен, как вы отнесетесь к идее совместного ужина сегодня вечером? В домашнем кругу, с моей сестрой и дочерью… Вы не смогли увидеть воочию Малую Императорскую Резиденцию, но Большая Губернаторская Резиденция вам понравится, я уверен! – Он усмехнулся своей шутке и уставился сбоку на ее точеный профиль, ожидая ответа.
– Меня эта идея не привлекает, – равнодушно бросила Карен.
– Ну, быть может, до вечера вы успеете передумать? – Он постарался подавить злость (эта самоуверенная дура хоть понимает, что ее пригласил не кто-нибудь, а губернатор?!). – Времени много, все веселятся…
Чтобы скрыть свое бешенство, губернатор встал и прошелся по залу… Похоже, что угощение всем понравилось. Профессор Чайдем и его группа до сих пор ворчали по поводу «безответственности местных властей», но налегали на яства и напитки наравне с остальными. Секретарь с электронным блокнотом на коленях скромно сидел у края стола. В углу, на диванчике под голубой алзонской пальмой, расположилась девушка-археолог с бокалом темно-красной ликилы. Она то смотрела с сомнением и опаской на вино, то оглядывала зал; на ее скуластом лице с тонкими губами, острым носом и возбужденно блестящими темными глазами застыло настороженно-хмурое выражение.
– Это прекрасная ликила столетней выдержки, – присев рядом, мягко сказал губернатор. – Обязательно попробуйте!
Девушка еще больше нахмурилась, стиснула свой бокал так, что костяшки пальцев побелели, – и залпом выпила. «Ого! – подумал губернатор. – Археологи – крепкий народ…» Он впервые видел, чтобы ликилу пили таким образом!
– Странное ощущение… – помотала головой девушка. – Значит, вот что с тобой бывает, когда попробуешь алкогольный напиток… – Ее язык слегка заплетался. – Я столько всего употребила за один обед…
– Как вас зовут? – добродушно поинтересовался губернатор (по крайней мере, эта девчонка не строит из себя надменную недотрогу, как Карен Мьян).
– Ксакан Смирл… Тьфу ты, Бригитта Набиани! Какая разница – Ксакан или Бригитта…
Ну вот – ликила ударила в голову, и теперь она не может вспомнить, как ее зовут!.. Губернатор жестом подозвал секретаря и шепотом приказал:
– Посмотри у себя, кто это?
Пока секретарь колдовал с электронным блокнотом, он спросил:
– Как вам понравился ваш номер в «Бескане»?
– Р-роскошь… Много роскоши… – Она говорила с такой интонацией, словно была недовольна. – За десятерых… А с душем тут будет порядок? Есть эгоистичные стервы… Вон та, посмотрите! – Ксакан-Бригитта показала пальцем на Карен, и губернатор искренне согласился с ее оценкой. – Они запираются в общественном душе, как будто он – их собственность! За этим надо следить! Чтоб не ущемлялись равные права всех…
– Ну что вы, какой общественный душ? – рассмеялся губернатор. – Видимо, вы еще не осмотрели хорошенько свой номер. В каждом номере есть ванная комната с душем и отдельный туалет. Мы постарались, ради наших дорогих гостей!
– Бригитта Набиани с Цимлы, археолог, – шепнул сбоку секретарь.
– Ванная?.. В каждом номере?.. – Девушка глядела на губернатора в упор и потрясенно моргала.
– Конечно. И все краны позолоченные – вам понравится, дорогая Бригитта!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28