Ну и что? Все разводятся. Из тех, кто поженился в один год с ними, вместе оста
лись только Леха и Ленчик - родили троих детей, опростились и предпочли ис
тинные ценности всему наносному и буржуазному. И еще Дима с Ольгой - эти, н
аоборот, во все лопатки делали карьеры, деньги, детей, и все им удавалось, и
все у них получалось, и дети были красивые и умные, и карьеры - успешные, и до
мик построился в “тихом пригороде”, и родители весело и ненатужно помога
ли им с неразумными чадами, пока еще чада были неразумными, и до сих пор по
могают, хотя они уже малость поумнели.
А у Сергея с Кирой так не вышло.
Ну и что? Почти ни у кого не выходит, если не считать Диму с Ольгой, а Леха с Л
енчиком не в счет.
- Сережа! Ну это просто невозможно!..
Он распахнул дверь и почти вывалился в коридор. Следом за ним из ванной в к
оридор повалил пар и заклубился, и повис, и зеркало моментально подернул
ось пленкой.
- Кто такая эта Кира?
- Моя бывшая жена.
- Иди ты!.. - вдруг брякнула Инга, как будто он сообщил, что Кира - королева мона
рхического государства Нидерланды. - А почему она сказала, что она яд?
- Да не яд! У нее такая фамилия - Ятт. Кира Ятт. Ее отец родился в... английской с
емье.
- Ух ты! - восхитилась Инга, окончательно уверовав в королеву Нидерландов. -
Класс какой! А она из Англии звонила?!
- Из Москвы, - буркнул Сергей.
- Как же, - удивилась Инга, - ты же говоришь, что она из английской семьи?

Сергей вдохнул и с силой выдохнул.
Секс был просто замечательный. Просто отличный секс. Но даже за отличный
секс он - не готов платить такую дорогую цену.
Спать можно. Разговаривать нельзя. Ну, никак нельзя разговаривать! Как бу
дто он говорит на одном языке, а Инга - Катя, Маша, Тома, Таня, Вика, Ира, Лена, О
ля - вовсе на другом, причем выучить этот загадочный язык Сергею никогда н
е удавалось, хотя он пытался.
Или учил плохо? Или ему попадались все не те учительницы?
После Кириной ненависти он не хотел никаких “тех”. Он хотел незамысловат
ых и понятных удовольствий и получал их сколько угодно, и чувствовал себ
я неотразимым мужчиной - до той самой поры, пока не приходилось все же разг
оваривать.
- Ну и что? - крикнула из ванной Инга.
- Что? - спросил он.
- Зачем она звонила, твоя англичанка?
- А... это по поводу сына.
- У тебя есть сын? - изумилась Инга.
Он усмехнулся, завязывая галстук. Так ведь и не научился завязывать его к
ак положено, на шее. До сих пор все завязывал на коленке - так когда-то было п
ринято у них в общежитии. Это очень неудобно, и длина каждый раз оказывала
сь неподходящей, и Кира говорила, что это “не по-людски”, но он не умел по-др
угому.
- У меня есть сын, - согласился Сергей, - тринадцати лет. А почему это тебя уди
вляет?
- Ну, ты та-акой... та-акой...
- Ка-акой?
- Ну, ты са-авсем молодой и та-акой свободный!..
Каким-каким, а свободным он перестал быть в те самые двадцать четыре года,
когда влюбился в Киру, - с тех пор прошло пятнадцать лет.
- А чего им надо? - снова выплыла Инга. - Денег, что ли?
- Ингуль, - сказал он, морщась и рассматривая в зеркале свой галстук. Что-то б
ыло не так, а что именно, он все никак не мог понять. - Ну какая разница, что им
надо? Не от тебя же надо!
- Да мне наплевать, - сообщила Инга издалека. Раздалось непродолжительное
шипение, похожее на всплеск, и через некоторое время в нос шибанул запах с
ерьезных, совсем не утренних духов. Инга любила именно такие духи, серьез
ные и крепкие. - Просто чудно. Она вроде никогда тебе не звонила.
Она звонила часто - на работу. С тех пор, как они развелись, общение строго д
озировалось - всего несколько минут, лучше всего с работы, когда и ему не д
о нее, и ей не до него. Так проще и безопасней..
Он допивал кофе и думал уже совсем о другом - кто поедет в апреле на выстав
ку в Париж и кто и что станет докладывать на конференции в Техасе, - когда т
елефон опять зазвонил.
- Пап, - позвал из трубки странный голос - нечто среднее между петушиным фал
ьцетом и шаляпинским басом, - это я. Привет.
- Привет, - сказал Сергей, - ты чего?
- Я ничего! А ты чего?
- И я ничего, - весело признался Сергей, - ты по поводу Костромы?
- Мама не хочет, чтобы я ехал, - озабоченно прогремел бас и тут же сменился фа
льцетом. - Пап, ну что такое-то? Я же не грудной младенец! Все едут, а я чего?
- Все? - переспросил Сергей.
- Ну, не все, - признался его сын, подумав, - ну не все, но почти все! А я?
- Тим, я с мамой не договорил. Я думаю, что она мне еще позвонит, и я постараюс
ь ее уломать. Кстати, почему она не хочет, чтобы ты ехал?
Тимофей моментально заюлил и стал быстренько и аккуратно запутывать сл
еды, как заяц перед носом у лисы. Прорвавшись через поминутно повторяющи
йся “ясный перец” и “полный отстой”, Сергей сообразил, что дело, очевидно,
нечисто. Кира взбрыкнула не просто так.
- Так, - спросил он своим самым отцовским голосом, - в чем дело? Ты что? Начал ку
рить?
Все оказалось еще хуже. На прошлой неделе за школой их застукал завуч. Они
пили пиво. Сергей ничего про это не знал.
- Все ясно, - холодно произнес Сергей, - на мамином месте я бы тебя не то что в К
острому не пустил, я бы тебя на цепь посадил!
- Папа!..
- Тим, ты же должен соображать! Давай я привезу тебе ящик пива, ты его выпьеш
ь, и потом мы вместе оценим последствия. Ты же не... павиан, а вся реклама рас
считана именно на павианов!
- При чем тут реклама!
- Вот ты мне теперь попробуй сказать, что пиво вы пили не из-за рекламы! Како
е там у нас самое “продвинутое”?
- Папа!
- Тим, я никогда в жизни не поверю, что тебе до смерти захотелось пива! Этого
просто не может быть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16