Прежний — долговязый дождевик — заявил, что условия договора позволяют ему отказаться от дальнейшей работы, что он и делает.Вместе с кентаврами Эльтдон направился к стоянке. Он совершенно не ожидал увидеть здесь такое количество разнообразных существ. Казалось, владелец каравана, или, как их принято звать, дуршэ специально старался не набирать в свою команду двух представителей одного и того же народа. Так что астролога не слишком поразило и то, что сам дуршэ — киноцефал. Телом Годтар-Уф-Нодол был подобен эльфу, однако носил на плечах отнюдь не эльфью голову. Книга утверждала, что в мире Создателя существуют животные, именуемые собаками. И будто бы у них именно такие головы: хищные, с вытянутыми острозубыми челюстями, с огромным свисающим языком, с остроконечными ушами и черными внимательными глазами.Все то время, пока кентавры торговались (а делали они это яростно, словно от монетки самого мелкого достоинства зависела их собственная судьба и судьба их родных), а потом еще и выбирали другой товар, поскольку деньги в стойбище были абсолютно бесполезны, а менять товар на товар кентавры не желали по чисто экономическим причинам, — так вот, все это время Эльтдон рассматривал дуршэ. Тот отметил излишне пристальный взгляд незнакомца, но терпеливо дождался конца торгов. Спрятав руки в широкие карманы ярко расцвеченного халата, Годтар-Уф-Нодол лениво покачивал головой и торговался— не менее искусно, кстати, чем его партнеры. Но киноцефал делал это скорее для того, чтобы не терять авторитета — да еще, пожалуй, для собственного удовольствия.Наконец вопрос с товарами был решен; обе стороны, довольные и уверенные в том, что остались в выигрыше, разошлись, унося с собой покупки, чтобы приготовиться к дальней дороге. Остались только дуршэ, эльф да Асканий. Кентавр рассказал Годтару-Уф-Нодолу, что Эльтдону нужно попасть в Бурин, и попросил от имени всего стойбища Левса взять с собой эльфа. Собакоголовый заявил, что для этого ему необходимо сначала переговорить с Эльтдоном с глазу на глаз — Асканий согласился и, сказав, что подождет решения на стоянке кентавров, удалился.— Итак, — молвил Годтар-Уф-Нодол, снимая с себя халат и натягивая защитного цвета куртку, более подходящую для странствий по Дольдальмор Лиияват, — итак, ты желаешь попасть в Бурин.— Да, — подтвердил Эльтдон, ничуть не греша против истины. — Желаю.— Я согласен тебя взять, да ты, наверное, об этом уже догадался, — небрежно заявил киноцефал, аккуратно складывая халат и пряча его в один из тюков на ближайшем парайезавре. Рептилия скосила левый глаз, следя за действиями хозяина, потом снова вернулась к прерванной трапезе, методично выдирая всякую растительность в досягаемых пределах. — Я возьму тебя, но прежде поклянись, что ты не станешь чинить вред каравану или же какому-то из его постоянных участников, а также клиентам, животным, а в общем — мне, потому что в каждом из этих случаев прежде всего пострадаю я.— Клянусь. Нужно выполнить какой-нибудь ритуал?— Нет, — ответил Годтар-Уф-Нодол. — Клятвы вполне достаточно. Если у тебя есть вещи, которые ты хочешь взять с собой, и желание попрощаться со своими знакомыми, ступай — у тебя есть полчаса. Потом караван отправится дальше, и, если ты опоздаешь — придется ждать еще два года.Эльф поспешил к стоянке кентавров. Там уже все пришло в движение: его бывшие спутники собирались в обратный путь, торопясь поскорее вернуться к стойбищу. Завидев Эльтдона, они окружили его, чтобы узнать, чем же закончился разговор с дуршэ. Узнав, что все в порядке, кентавры стали прощаться с астрологом; кто-то подхватил и помог донести до каравана тюки с подарками — и вот уже не остается ничего другого, как вскарабкаться на корявую спину парайезавра и — в путь, в путь… Асканий смущенно хлопнул Эльтдона по плечу и ушел вслед за остальными кентаврами, не промолвив ни слова. Слова, впрочем, были бы только лишними.Годтар-Уф-Нодол внимательно следил за происходящим, его искривленные губы не покидала чуть ироничная улыбка… хотя кто способен до конца разобраться в мимике киноцефала? Эльтдон укрепил свои тюки на нужном животном, а потом не утерпел, соскользнул на землю и подошел к дуршэ.— Что-то не так?— С чего ты взял? — невинным тоном откликнулся собакоголовый.В своей защитного цвета куртке он смотрелся значительно лучше, чем в халате, — конечно, не так представительно, но зато меньше выделялся среди местных. Краем глаза дуршэ следил за тем, как о чем-то оживленно разговаривают седой тролль и кикмор. Тролль отрицательно рубил ладонью воздух, пресекая возражения болотника, и снова принимался в чем-то его убеждать. Но безуспешно — кикмор, судя по всему, не соглашался.— Кажется, у вас проблема с проводником?— У нас проблема с проводником, — поправил эльфа Годтар-Уф-Нодол. — На самом-то деле нашему проводнику только кажется, что у нас с ним проблема. В действительности же все давным-давно решено. Сейчас появится Мать и закроет єтот вопрос. Ее мы, собственно, и ждем.— Мать? — переспросил Эльтдон. — Какая Мать?— Ты не знаешь? — В голосе киноцефала прозвучал легкий интерес. — У кикморов в обществе главенствуют женщины. Поэтому… Да вот, смотри сам.Действительно, со стороны поселка к беседующим направлялась неожиданно роскошная процессия, состоявшая из множества болотников. В центре этого парада шагала стройная женщина, которую, видимо, Годтар-Уф-Нодол и называл Матерью. Приблизившись к троллю и смутившемуся кикмору, она о чем-то спросила у последнего. Тот, потупясь, отвечал, потом быстренько юркнул к парайезаврам и больше не появлялся до тех пор, пока Мать с процессией не удалились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128