В пурпуристах всегда был гнев, раньше он смягчался надеждой. Теперь надежды нет, и потому все это выглядит так грустно.Сондру поразили даже не сами слова Рафаэля, а то, что говорит это человек, сам еще недавно снедаемый гневом и ожесточением.— Наверное, Джесси была замечательная женщина, — наконец сказала Сондра.— О да, — задумчиво ответил Саймон Рафаэль. — Замечательная. Я все время вспоминаю, какая она была замечательная.Раздался сигнал, и прозвучал спокойный, уверенный голос пилота Кольера:— Осталось полчаса до посадки на Луну. Если вы включите мониторы наружного наблюдения, то увидите довольно любопытное зрелище.Сондра вздохнула с облегчением. Бесконечный полет подошел к концу. Она включила монитор, но больше по инерции; ее сейчас интересовал не лунный пейзаж, а работа двигателей, к шуму которых она напряженно прислушивалась. Появился Ларри, прошел к своему креслу и пристегнул ремни. Сондра взглянула на него. Ларри волновался так же, как и она. Они оба переживали за двигатели «Неньи». Весь полет с Плутона «Ненья» шла в форсированном режиме, а двигатели вряд ли были предназначены для таких перегрузок. Благодаря этому полет длился всего шестнадцать суток, но зато теперь путешественники оказались в очень неопределенном положении, когда оставалось уповать только на везение.Первую половину пути ускорение корабля составляло 1,25 «g», вторую половину пути он замедлял свое движение с отрицательным ускорением той же величины. Перегрузка, хоть и небольшая, с непривычки отражалась на самочувствии пассажиров. «Зато теперь, — говорила себе Сондра, — если „Ненья“ благополучно прилунится, одна шестая земной силы тяжести покажется нам просто наслаждением».
Ларри смотрел, как навстречу им мчится покрытая шрамами и кратерами поверхность Луны, и вдруг вся возня вокруг природы черных дыр представилась ему такой пустой, такой мелкой. Он вцепился мертвой хваткой в ручки кресла, закрыл глаза и словно наяву увидел страшную аварию — «Ненья» на огромной скорости врезается в гору; вспышка, оглушительный грохот — и все. Нет, так не годится. Он открыл глаза. Двигатели гудели слишком устало. Они не в состоянии предотвратить падение. Хуже всего, если они совсем заглохнут. Ларри перевел взгляд на монитор: изборожденная кратерами поверхность приближалась с каждой секундой все быстрее.Двигатели заработали на полную мощность, корабль тормозил, зависал над Луной. «Ненья» медленно опустилась на посадочную площадку. Двигатели отключились, и корабль мягко прилунился.Ларри едва успел перевести дух, как внизу послышался стук и лязганье металла. Молодой человек просунул голову в приоткрывшуюся крышку люка и стал озираться в поисках пассажиров. Наконец его глаза привыкли к сумраку, и он увидел Ларри.— Ларри О'Шонесси Чао? — спросил молодой человек.Ларри встал, пошатываясь, и неуверенно шагнул, стараясь приноровиться к непривычному тяготению.— Да, — узнав голос, споривший с ним по радио, ответил Ларри. — А вы — Люсьен Дрейфус.Люсьен ловко запрыгнул в люк и улыбнулся. Он протянул руку, и Ларри энергично пожал ее, рассматривая Люсьена. Небольшого роста, гибкий, нервный молодой человек совсем не вписывался в традиционный образ беспечных пухлых коротышек-лунян. Узкое бледное лицо и очень открытая улыбка. Рыжевато-каштановые волосы, подстриженные длинным «ежиком», стоят на голове дыбом, как пружинки. Рукопожатие энергичное, крепкое. Рубашка с короткими рукавами не скрывает мускулистых рук. Он старше Ларри на год или на два, но улыбается так, будто между ними уже установилось соперничество и он уверен в своем превосходстве.Люсьен повернулся к остальным.— Доктор Бергхофф, доктор Рафаэль, добро пожаловать. Давайте поторопимся в космопорт, у выхода из шлюза в город нас ждет микроэлектромобиль. О своем багаже не беспокойтесь, сотрудники космопорта доставят его на место в целости и сохранности. В конференц-центре все, мягко говоря, немного суетятся. С ВИЗОРа до нас доходят какие-то дикие слухи, — он на секунду замолчал. — Как только вы приедете, совещание немедленно откроется.Он показал в сторону люка, и его уверенный жест поразил Ларри своей профессиональностью, словно Люсьен работал экскурсоводом.— Немедленно? — спросил доктор Рафаэль.— Да, сэр.— Ясно, — бросив озабоченный взгляд на Сондру и Ларри, сказал Рафаэль.В суматохе посадки они забыли переодеться, их костюмы вряд ли подходили для официальной встречи. На Ларри была одна из его самых ярких рубашек, а уж малиновые шорты не подходили ни для чего. «Парадный костюм для исторической встречи», — подумал Ларри. Сондра в грязном черном комбинезоне выглядела получше, но было заметно, что она в нем спала, а к отвороту прилипло несколько крошек от завтрака. Рафаэль, в широких брюках и свитере, по сравнению с ними являл собой верх приличия.— Думаю, всех интересует, что мы скажем, а не как мы одеты, — уловив общее сомнение, бросил Рафаэль.— Вы правы, сэр, — взглянув на часы, произнес Люсьен; он не обращал внимания ни на что, кроме течения времени. — Идем?Трое приезжих немного неуверенно последовали за ним. Он провел их в воздушный шлюз корабля, а затем вниз по длинному, крутому, извилистому проходу, идущему под землю, в сложный лабиринт шлюзов. Встреченные по дороге рабочие занимались проверкой своих скафандров.— Это ремонтная бригада, — сказал Люсьен. — Собирается отладить двигатели вашего корабля, чтобы увеличить их мощность. Сдается мне, это не последний его скоростной рейс.Ларри быстро посмотрел на встревоженное лицо доктора Рафаэля и почувствовал жалость к директору Станции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137