Над головой, в завитке дымки, – строящиеся здания второй академии. А те туманные призраки – конечно, фирексийцы, явившиеся разрушить все созданное ими. И рядом – густое светящееся облачко – «Маяк», разгоняющий призраки врагов, как сотни лет назад, когда волшебный корабль принес рассвет в Царство Серры. Да, он помнил каждый день, и темные, и светлые часы.
Он шагнул вперед, в клубящийся туман. Но картины в его памяти не померкли. Баррин вспоминал первые дни, когда он вместе с Урзой и Гатхой положил начало племени метатранских воинов. В те дни он создал и свою маленькую семью – и запер себя вместе с Рейни за временной стеной. Он подумал о новой породе, воплощенной во множестве живых людей, разрывавших на части единство академии и выливавшихся на просторы Доминарии. Он увидел руины Келда, чей народ только сейчас начал медленно оправляться от пробных ударов Фирексии. Ему представился бенальский клан Капасхенов – истекающий кровью, как и многие другие «гнезда» новой Породы. А теперь еще и Карн пропал. Старший маг покачал головой. Сколько жизней потеряно, а путь предстоит еще долгий.
Едва Баррин вышел из последнего шлюза, теплое тропическое солнце мгновенно высушило его щеки. Темно-синее небо казалось бы отражением глади океана, если бы не плывущие по нему башни облаков. Он сощурился от света и повернулся к морскому ветру.
– Не хочешь прогуляться по острову?
Знакомый голос. Такой тихий и прекрасный, несмотря на прозвучавшее в нем сомнение. Баррин обернулся к одной из каменных скамей, стоящих по сторонам входа в шлюз. Рейни сидела, собрав вокруг себя складки голубого шелка, пряча руки в широкие рукава. Длинные черные волосы водопадом стекали на плечи. Карие глаза смотрели с тревогой и надеждой.
– Давно ждешь? – спросил он.
– Не очень, – призналась Рейни. – Несколько часов. Я слышала, что ты закрываешь все лаборатории медленного времени. Увидела, как туда собираются ученики, и подумала, что ты вернешься вместе с ними. – Она встала как всегда легко, но руки держала перед собой, словно защищаясь.
Баррин кивнул.
– Может, осталось не так уж много времени, – сказал он, – но я проведу его на Толарии. На настоящей Толарии. – Он помолчал, не зная, куда Рейни захочет повернуть разговор. – «Маяк» ведь еще в гавани?
– Да, хотя Рофеллос и Мултани торопят с отходом. Ты хотел поговорить с ними? Я уже послала учеников расспросить о переменах на Явимайе.
– Я бы с удовольствием повидался с Мултани. И еще я хотел направить «Маяк» в Аргив. Хорошо бы снова наладить обмен с Аргивским университетом. Там могут подсказать, как хоть отчасти восполнить ущерб, который мы нанесли острову. Может быть, для нас еще есть надежда, – добавил маг, согретый скрытым смыслом своих слов.
И Рейни улыбнулась ему чудесной, светлой улыбкой. Ее глаза блеснули лукавством. Взяв руку мужа, она положила ее себе на живот:
– Надежда для всех нас! Я беременна.
Это открытие потрясло Баррина до глубины души. Он почувствовал, как улыбка неудержимо расползается по его лицу, отражая улыбку жены.
– Самая лучшая примета для начала новой жизни!
– Тогда пойдем к новым зданиям? – спросила Рейни? – Там много работы…
Баррин покачал головой, наслаждаясь недоумением, мелькнувшим в ее глазах.
– Мне больше нравится твое первое предложение. Прогуляться по острову.
«Хватит ошибок», – напомнил он себе. Сколько бы ни было забот, нельзя забывать о тех, ради кого он работает. Никто не может сражаться, если нет надежды на лучшую жизнь после победы.
– Наследие и наследник – если он когда-нибудь родится – подождут до завтра.
А сегодня о Доминарии пусть позаботится кто-нибудь другой.
Вершины хребта Ямураа едва показались над горизонтом. Идти еще далеко. За спиной Карна солнце тонуло в море воды. Алые полосы протянулись по небу. Моряки видели в этом добрую примету, но Карну цвета заката напоминали только о крови, пролитой в оставшемся позади Бенале. Жизни, потерянные при защите планов Урзы, были потеряны недаром. Карн твердо верил в это.
Ветерок, колыхавший траву, уже нес в себе вечернюю прохладу. На востоке вставала Мерцающая Луна, обещая ночным путникам серебристую дорогу. Первый тяжелый шаг, за ним другой – та же неутомимая поступь, что унесла его прочь от ДеЛатта, а потом и из Бенала.
Он старался не останавливаться в селениях, только однажды заглянул к меднику с просьбой залатать свое тело и еще четыре раза встречался с людьми, исполняя последние поручения Урзы Мироходца. И на корабле он держался подальше от любопытных глаз. Шлюпка доставила его на берег вдали от портовых городов и, как ни печально, далеко от цели путешествия.
Лицо Терри неотступно стояло в памяти Карна. Бледное, осунувшееся после давшейся дорогой ценой победы. Гибель брата заставила девушку принять всю тяжесть судьбы Капасхенов на свои плечи. Карн не забудет ее. Но ему снова пришлось разрываться между преданностью друзьям-и верностью Урзе. Жизни людей – против Наследия.
Мироходца, как обычно, больше заботила судьба механизмов и магических изделий, чем судьбы людей, в чьи жизни он вмешивался. Покидая Бе-нал, очищенный от фирексийских солдат, он велел Карну собрать части Наследия.
– Собери все, что сумеешь, – говорил он. – Вынеси Наследие из Бенала. В Ямураа ты найдешь защиту. Я разыщу тебя там, – он поморщился, – когда освобожусь.
Напоследок Урза самодовольно улыбнулся – и исчез, шагнул в щель между мирами. Может, и к лучшему, что прощание оказалось таким коротким. Мироходец ни за что не усомнится в собственном гении – в собственном представлении о будущем Доминарии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82