Фиона рассмеялась.
— Я сама умею за себя постоять, миссис Мередит.
— У мужчин более сильные кулаки, — качая головой, ответила экономка.
Фионе в голову пришла неожиданная мысль. Ей нужен мужчина! Мужчина с сильными кулаками, умеющий побеждать в боях. Мужчина, способный толково объяснить герцогу, что она вовсе не распутница.
— Как он посмел? — спросила Фиона у воцарившейся в комнатах тишины, все еще не решаясь выйти.
Ей хотелось ненавидеть его с той же силой, с какой она ненавидела его всю свою жизнь, но теперь в ее сердце не было ненависти…
Почти не помня себя от волнения, Фиона прошла по длинному коридору и свернула у гостиной.
Библиотека располагалась напротив.
Это помещение поражало любого, кто сюда входил, спокойствием, величием, сдержанной красотой. Вдоль стен здесь тянулись длинные полки, заполненные книгами. Вся обстановка настраивала на серьезный, спокойный лад.
Фиона же, когда перед ней раскрыли дверь, увидела лишь одно: человека, который ждал ее.
Герцог задумчиво стоял у камина у противоположной стены, и Фиона только сейчас поняла, что собиралась с мыслями слишком долго.
Ее сердце бешено заколотилось, а по спине пробежали мурашки, и ей не оставалось ничего другого, как, окинув его беглым взглядом, опустить свои темные ресницы. На фоне белой кожи они выглядели невероятно густыми.
Она чувствовала, что ее охватывает дрожь, и понимала, что это глупо, нелепо, ужасно смешно, но ничего не могла с собой поделать.
«Я должна объяснить ему, вернее, высказать ему все, что думаю», — твердила себе Фиона, приближаясь к герцогу.
Подойдя к нему, она почувствовала, что ее захлестывает смущение.
«Я обязана поклониться, — пронеслось в ее голове. — И начать разговор».
Не успела она вымолвить и слова, даже еще не взглянула на него, как услышала его голос — странно изменившийся, почти неузнаваемый.
— Я хочу извиниться перед вами. Пожалуйста, простите меня.
Глава пятая
Ей почудилось, прошла целая вечность, прежде чем она осмелилась поднять глаза.
Увидев выражение лица герцога, Фиона пришла в полное замешательство.
— Моему поступку нет оправдания, — продолжил он тем же тихим голосом. — Кроме единственного: я просто потерял голову, увидев вас в коридоре. В приступе ревности решил, что вы были с Торкуилом.
— Да как… вы… могли… подумать… обо мне… такое? — растерянно спросила Фиона.
Ей хотелось казаться разгневанной, но она выглядела лишь смущенной и сознавала это.
— Я уже сказал вам, что от ярости лишился рассудка, — повторил герцог.
На протяжении нескольких минут они молча смотрели друг на друга.
«Я совсем не знаю этого человека», — думала Фиона, чувствуя в то же время, что прекрасно понимает состояние герцога. Любые объяснения и извинения были излишни.
— Что нам делать? Скажите, помогите мне. Всю ночь я не мог сомкнуть глаз, — тихо сказал герцог. — Я пытался подавить, изгнать из себя проклятую ревность. Теперь я понимаю, что поступил ужасно, но это не решает проблему.
Фиона, совершенно сбитая с толку, решила вернуться к тому, с чего планировала начать эту беседу. Следовало объяснить ему, куда она ходила вчера вечером и рассеять тем самым остатки сомнений.
— Вам говорили, что вчера… я ходила к больной Джинни? — спросила Фиона.
— Миссис Мередит взахлеб рассказала мне сегодня утром, какие чудеса вы вытворяете при помощи своих трав. Тогда-то я и понял, что поступил как последний дурак, — ответил герцог.
Он взглянул ей в глаза, помолчал и продолжил.
— Хотя… Если бы этого не случилось, я так до сих пор и находился бы в своем аду, в котором живу вот уже много лет. Вчерашний поцелуй был частичкой блаженства, райского блаженства…
— Я… только вчера… узнала… о том… в чем вас… обвиняют, — нерешительно пробормотала Фиона.
— Я догадываюсь, кто вам поведал об этом: конечно, Торкуил, — резко ответил герцог.
И, прищурив глаза, ухмыльнулся.
— Он подумал… что… я должна об этом знать… Я сама спросила… почему… вы… живете столь… замкнуто и одиноко… в своем замке…
— И что же? Когда он рассказал вам об этом, что вы почувствовали? — спросил герцог, не глядя на нее.
Она ощутила, как трудно ему обсуждать эту тему, и постаралась ответить как можно более искренне:
— Мне очень жаль, я… так вам сочувствую…
— Я не нуждаюсь в вашей жалости!
— Я вам ее и не предлагаю. Граф свято верит в вашу невиновность.
— А вы?
Фиона посмотрела ему прямо в глаза, и те незначительные сомнения, что тревожили ее душу, мгновенно улетучились.
— Я убеждена, что вы не способны на убийство.
Из груди герцога вырвался торжествующий возглас. Он вытянул вперед руки, но, опомнившись, резко опустил их.
— Вы действительно верите в меня?
Фиона кивнула. Она была так растрогана, что не решалась разговаривать, боясь расплакаться.
— Тогда все остальное не важно, — ответил он с вздохом. — Кстати, вы не ответили на мой вопрос: что нам теперь с вами делать?
Фиона растерянно развела руками.
— Не знаю…
Герцог опять вздохнул, глубоко и порывисто, словно собираясь с силами.
— Я предложил бы вам выйти за меня замуж, если бы это было возможно…
Фиона почувствовала, что величественная старинная библиотека наполнилась вдруг волшебным, прозрачным сиянием.
Не найдя для ответа подходящих слов, она просто продолжала смотреть ему в глаза. Они излучали теперь отчаяние и нежность.
В ней возникло вдруг то же ощущение, которое вызвал его вчерашний поцелуй: по телу разлилась обжигающая, пьянящая волна.
Они были очарованы друг другом, между ними неожиданно возникла та восхитительная связующая нить, которая заставляет позабыть обо всем на свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52