) .
и в Ветхом и Новом Завете. На одном листке (теперь это так называема
я Кембриджская рукопись) он перечислил около сотни возможных сюжетов. В
конце концов он остановился на грехопадении ангелов и человека Ц теме,
тогда входившей в историю, а теперь относящейся к символам и мифам
Проследим, как ве
ка преображают один гомеровский мотив. В «Илиаде» Елена Троянская ткет к
овер, на котором представлены битвы и невзгоды Троянской войны. В «Энеид
е» бежавший с Троянской войны герой прибывает в Карфаген и видит в храме
изображение сцен этой войны, а среди воинов Ц себя. Во втором «Иерусалим
е» Готфрид принимает египетских послов в шатре, украшенном картинами ег
о боев. Из трех вариантов последний Ц самый слабый.
.
Мильтон, Тассо и Вергилии посвятили жизнь созданию поэм; Флобер стал пер
вый, в самом точном смысле слова посвятившим себя художественному творч
еству в прозе. В истории литературы проза моложе стихов Ц этот парадокс
задел честолюбие Флобера. «Проза, Ц писал он, Ц родилась недавно. Стихо
творная форма Ц достояние древних литератур. Возможности стиха исчерп
аны; другое дело Ц проза». И еще: Роман ждет своего Гомера».
Поэма Мильтона вмещает рай, ад, мир и хаос, но в конце концов это та же «Илиа
да», только вселенских масштабов. Флобер же вовсе не ставил целью повтор
ить или превзойти исходный образец. О каждой вещи, считал он, можно сказат
ь одним-единственным способом, и задача писателя Ц найти этот способ. Кл
ассики и романтики оглушительно спорили друг с другом, но, по мнению Флоб
ера, они различались лишь слабостями, сила же их была в одном, поскольку кр
асота Ц это всегда точность и верность отысканного слова, и удачная стр
ока Буало ничуть не хуже удачной строки Гюго. Он верил в предустановленн
ую гармонию звука и смысла и восхищался «глубоко не случайной связью меж
ду точным словом Ц и словом мелодичным». Другого писателя подобные язык
овые предрассудки довели бы до собственноручного диалекта с вывихнуты
м синтаксисом и просодией, но Флобера от крайностей его вероучения спаса
ла непоколебимая добропорядочность. Он день за днем честно преследовал
свое mot juste Точ
ное слово (франц.).
, увы, не гарантировавшее от банальностей и позднее выродившееся в
дужках символистов до надутого mot rare
Редкостное слово (франц.).
.
Рассказывают, что знаменитый Лао-цзы мечтал прожить незаметную и безымя
нную жизнь; тем же стремлением скрыться от глаз и такой же известностью о
тмечен удел Флобера. Он хотел бы исчезнуть из собственных книг или, по кра
йней мере, присутствовать в них незримо, как Бог среди своих созданий; в ре
зультате, не знай мы об авторстве «Саламбо» или «Госпожи Бовари» заранее
, нам бы и вправду не догадаться, что они вышли из-под одного пера. Но верно
и другое: думая о книгах Флобера, мы думаем о нем самом, пылком и неутомимо
м труженике с его бесконечными выписками и непостижимыми черновиками. Д
он Кихот и Санчо куда реальней создавшего их испанского солдата; ни один
из флоберовских героев так и не достиг реальности их автора. На стороне т
ех, кто считает главным произведением Флобера «Письма», один неотразимы
й довод: в этих мужественных томах, как нигде более, оттиснут его удел.
Удел этот остается для нас образцом, каким для романтиков был удел Байро
на. Подражанием флоберовской технике мы обязаны «The Old Wive's Tales»
«Бабушкины сказки» (
англ.) .
и «О primo Basilio»
«Кузен Базилиу» (португ.) .
, а его удел, претерпев чудесные взлеты и перемены, повторен Малларм
е (чей афоризм «Мир существует ради книги» воплотил одно из заветных убе
ждений Флобера), Муром, Генри Джеймсом и перепутанным, почти неисчерпаем
ым ирландцем, соткавшим «Улисса».


1 2