Данил Корецкий: «Основная операция»

Данил Корецкий
Основная операция


Пешка в большой игре – 3




«Корецкий Д.А. Основная операция: Роман»: Эксмо; М.; 2004

ISBN 5-699-03991-0 Аннотация Доведенный бытовым и служебным идиотизмом до отчаяния, капитан-лейтенант Чижик соглашается угнать ракетный подводный крейсер стратегического назначения; в Москве бесчинствуют многочисленные банды; обнищавшие ученые готовы продать одной из ближневосточныхстран портативный ядерный фугас; чеченские террористы угрожают взорвать Кремль; идет беспощадная тайная война в высших эшелонах власти... Знакомый читателям романов «Пешка в большой игре» и «Акция прикрытия» генерал спецслужбы Верлинов и его товарищи проводят ряд специальных операций по стабилизации обстановки в России. Данил КОРЕЦКИЙОСНОВНАЯ ОПЕРАЦИЯ После осуществления акции прикрытия и достижения оперативных, тактических, психологических преимуществ создаются предпосылки для проведения основной операции… Тактика специальных операций. Учебник для вузов КГБ СССР. М., 1980. Глава первая Атомные секреты в постперестроечной России охраняются из рук вон плохо, как, впрочем, и все остальное, что принадлежит не конкретному человеку, а абстрактному «народу», «обществу» или «государству». Многие, конечно, не согласятся со столь категорическим утверждением, но факты говорят сами за себя. Если генеральный директор финансовой группы «Город» Семен Поплавский заинтересован в обеспечении безопасности и сохранении экономических и прочих тайн своей империи, то держит собственную службу безопасности численностью в полторы тысячи стволов и платит рядовому охраннику пятьсот долларов ежемесячно.Это в два с половиной раза больше зарплаты ведущего научного сотрудника Института научных исследований бывшего Министерства среднего машиностроения СССР. Нарочито обезличенные названия и института и министерства были призваны ввести в заблуждение коварных агентов иностранных спецслужб еще в те времена, когда даже бдительнейшие сотрудники первых отделов не могли предположить, что обычный советский гражданин способен уворовать секретные чертежи или образцы стратегических материалов с такой же будничной обыденностью, как банку краски, рулон обоев или добрый кусман говяжей вырезки. И они были правы, ибо в те благословенные годы наши люди знали: что, несмотря на формальный запрет, можно понемногу тащить домой, а о чем даже легковесно подумать нельзя.Василий Семенович Сливин тогда работал старшим научным сотрудником «почтового ящика двадцать пять», как именовали Институт научных исследований в документах «для служебного пользования», хотя по рангу знал и о подлинном названии своего учреждения, которое можно было встретить лишь в бумагах, защищенных более высокими грифами: «НИИ проблем расщепления ядерных материалов». Расписываясь за почти четырехсотрублевую зарплату, получая еженедельный продуктовый заказ и ежегодную санаторную путевку, он наглядно ощущал преимущества принадлежности к секретно-номерной сфере, входящей элементом в ядерный щит страны.Тогда Василий Семенович, как и его коллеги, был полностью доволен жизнью. Он по любви женился на Маше Искоркиной из смежного отдела, довольно быстро — к тридцати годам — получил квартиру, по специальной очереди купил машину, а главное — занимался тем, чем хотел. В ядерные исследования не совали нос даже всезнайки из горкома КПСС, а непосредственное начальство приветствовало самостоятельность сотрудников, особенно если те находили новые темы, дающие дополнительное финансирование и расширенные штаты: государство не экономило на ядерном оружии.Сливин разрабатывал проблему уменьшения критической массы для цепной реакции. Одно время тему хотели закрыть: случайно вникший в вопрос дряхлый маршал заявил, что поиски возможностей снижения мощности взрыва — дело не только бесполезное, но и вредное, а сосредоточить все усилия необходимо на супербомбе, способной уничтожить целый континент. Но вскоре маршал умер, а потом изменилась и концепция ведения войны: Генштаб признал целесообразность использования оперативно-тактических ядерных зарядов — и разработка Сливина оказалась востребованной. За конструирование мобильного ранцевого фугаса он получил Государственную премию, ученую степень доктора технических наук и свою лабораторию.Тогда казалось, что это навечно: высокие оклады, продовольственные пайки и путевки, строгая атмосфера бдительности и непроницаемая завеса секретности. И вдруг все изменилось, причем разложение началось со святая святых — атмосферы незыблемости государственной тайны. Переименование конспиративного Министерства среднего машиностроения в предельно откровенное Министерство по атомной энергии ошеломило воспитанных в непоколебимом почтении к режиму секретности сотрудников. В их понимании это был столь же непристойный и циничный акт, как если бы на торжественном вечере по поводу юбилея института заместитель директора профессор Воленкова сняла платье, стащила нижнее белье и, тряся обвисшими грудями, расхаживала по залу, делая вид, что ничего особенного не происходит… Но бесстыдная расконспирация оказалась только началом. Вскоре пошло свертывание исследований, сокращение штатной численности, снижение объемов финансирования. Оказалось, что ядерный щит, он же и меч, нужен Родине куда меньше иностранных инвестиций и видимости признания в международной политической тусовке. С огромным трудом доведенные до ума «объекты» один за другим выводились из режима активного функционирования и становились в очередь на демонтаж, который обходился гораздо дороже их производства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21