За исключением рабов, все называли его либо «сэр», либо «генерал». У Ходамока была обычная для всех военных страсть к чистоте и порядку, и, хотя среди челяди попадались существа, которых трудно было назвать людьми, среди свободных слуг у генерала не было любимчиков.
Чарли стала привыкать к своему положению и даже смирилась с ним. Сопротивляться не было смысла, девушка знала, что могло быть и хуже. Она уже не думала о кольце в носу и едва замечала его. Однако она успела почувствовать, как велика магическая сила кольца. Когда ей отдавали приказ, он просто «прилипал».
Чарли могла относительно свободно бродить по дворцу – ей было запрещено входить лишь в несколько покоев, – однако не было никакой возможности покинуть его четко очерченные границы. Пришлось порядком потрудиться, чтобы научиться правильно произносить несколько акхарских фраз, ибо ей постоянно приходилось обращаться за разрешением к кому-нибудь, кто был за нее в ответе в данный момент. А она должна была просить позволения, чтобы искупаться, погулять, поесть или даже сходить в туалет. Вскоре это уже не внушало ей отвращения и делалось просто автоматически. Таким образом, новой рабыне не давали позабыть свое место.
Чарли думала, что Ходамок заплатил за нее такие деньги – деньгами здесь были обязательства на поставку продуктов, – чтобы сделать своей личной куртизанкой, но она ошиблась. После того как ее впервые привели к нему и он коснулся кольца, девушка видела своего господина, только простираясь перед ним при случайных встречах. Сначала Чарли гадала, почему ее господин не обзавелся семьей, но рой молоденьких смазливых «офицеров», который вился вокруг генерала, все ей объяснил.
Она предназначалась не Ходамоку и его мальчикам, а многочисленным гостям. Это были акхарцы, многие уже начинали стареть. Чарли догадалась, что они старые друзья и потенциальные союзники хозяина, которые раньше занимали видные посты в королевском окружении. Генерал все еще обладал некоторым влиянием, возможно, он даже надеялся со временем вернуться ко двору.
С одной стороны, Чарли, которой практически нечего было делать, получала удовольствие от своих обязанностей, хотя попадались и клиенты с вывертами. Однако все они раньше были большими шишками в Маштополе, а значит, должны были слышать и о Принцессе Бурь, и о том, что ее двойников разыскивают. Каждое новое знакомство таило угрозу, поэтому она старалась спрятаться за образ Шари, надеясь, что личина куртизанки отведет от нее подозрения.
Но беда была еще и в том, что она нестерпимо скучала. Пару раз в неделю ее вызывали, чтобы «обслужить» знатных гостей, а потом… ну, просто забывали о ней. Не зная языка, Чарли не могла ни с кем сблизиться, запрет выходить из дворца не позволял и думать о том, чтобы найти Бодэ или попытаться разузнать, что творится в этом безумном мире.
Для развлечения девушка примеряла какие-то причудливые и соблазнительные одежды, пробовала разную косметику, но, кроме этой чепухи, у нее ничего не было, и никому даже в голову не приходило, что ей нужно что-то еще.
Если бы хоть иногда прогуляться по подземному городу! Пройтись по рынку, по магазинам, поглазеть на людей. Ей даже не нужно было денег: просто ходить по магазинам куда интереснее, чем что-то покупать. Однако ответ на все ее просьбы всегда был один и тот же: она слишком дорого стоит, чтобы отпускать ее в этот бандитский город, господин вовсе не хочет, чтобы пострадала его собственность. Ходамок страшно удивился бы, если бы ему сказали, что она еще и женщина.
И, что было хуже всего, ее зрение все слабело и слабело. Чарли старалась как можно больше времени проводить на поверхности, при солнечном свете, потому что только там она видела еще сносно. Даже в доме ей требовался яркий светильник, чтобы разглядеть хоть что-нибудь, да и то смутно. Теперь она видела только то, что находилось прямо перед ней, боковое зрение отказало совершенно. Прислуга знала об этом, но не придавала этому значения: чтобы делать то, что от нее требовалось, хорошее зрение было не нужно.
Велик был соблазн сделать Шари полной хозяйкой своего тела. Скорее всего этой пустоголовой красотке здесь было бы гораздо легче. Чарли еще держалась, но без надежды жить становилось все труднее и труднее. Будущее казалось ей совершенно беспросветным. Похоже, ей предстоит провести остаток жизни в этом всеми богами забытом месте одинокой, немой, слепой рабыней.
Глава 4
Попытки взаимопонимания
Эну, розоватый фрукт, по вкусу похожий на дыню, рос на деревьях футов пятнадцати высотой. Пока он еще не созрел, его нельзя было срывать, но, если не сорвать вовремя, он становился слишком тяжелым, падал на землю и лопался. Под деревьями приходилось бродить по колено в грязи: система оросительных каналов снабжала плантацию водой.
Поодаль постоянно маячили солдаты в форме. Часовые охраняли рабочих от возможного нападения со стороны Пустошей.
Нужно было прислонить к стволу маленькую деревянную лестницу и взобраться на дерево с корзиной в руках. Женщины здесь носили что-то вроде коротких шорт, а мужчины – подобие набедренных повязок. Голову обвязывали широкой тесьмой, чтобы пот не стекал на лицо, а на руки надевали толстые перчатки. Приходилось довольно часто спускаться, чтобы вывалить собранные фрукты в огромные ящики – их много было расставлено по всему полю. Обобрав одно дерево, переходили к следующему.
Каждому сборщику устанавливали норму: количество деревьев, которые надо было обобрать за день. При этом довольно справедливо учитывались физические возможности рабочих. Надо сказать, все работали с удовольствием, гордились своей работой и соревновались в том, кто и насколько перевыполнит норму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91