Может быть, поэтому их страдания – наслаждение для нее. Но главное, Сэм: эти мерзавцы и она сама работают па Рогатого. Представляешь, что это за бесчеловечный ублюдок? Он еще хуже нее. Что же будет, если всем этим миром будет править кто-нибудь вроде этой стрекозиной королевы?
– Чарли, если бы все это случилось только со мной, я, наверное, как-нибудь пережила бы это. Но дети, что они сделали с ними! Как же это можно! Этих мерзавцев мало просто убить. Я поджарила бы их живьем, на медленном огне, заживо разрезала бы на кусочки.
Чарли взглянула на спящих девочек.
– Да, они были такими тихими. Теперь младшая полна ненависти, а что на душе у старшей – трудно понять. Я счастлива, что удалось их спасти, но не знаю, какая судьба их ждет. Для нас они будут обузой: и припасов надо больше, и защищать их придется в случае чего. Это не к добру, Сэм.
– Знаю, знаю. Ты даже не представляешь себе, как мне иногда хочется поддаться на уговоры Бодэ, найти какое-нибудь укромное местечко и прожить там до конца моих дней, не вспоминая ни о каких чародеях. Но ты права – теперь мы знаем, каков наш враг. Если для того, чтобы ему помешать, надо добраться до Булеана, значит, мне надо добраться до Булеана. Как бы плохо ни правили здесь акхарцы, но стоит мне представить, что подобное зверье получит власть над всеми, в том числе над детьми…
Пока они разговаривали, стемнело, поднялся колючий сухой ветер, стало почти невыносимо холодно.
– Да, теперь мы очень далеко от торгового центра, – сказала Чарли.
– Ты когда-нибудь вспоминаешь о доме?
– Часто. Особенно о ма и па, о том, что они пережили, когда я исчезла. Если бы я могла хотя бы дать им знать, что еще жива! А еще я мечтаю о теплом душе, о прогулках на машинах, о торговом центре – обо всем, что осталось там, в прежнем мире. Боже мой! Из всех выпускников школы нас, по-моему, выпустили дальше и ниже всех.
– Это точно, – усмехнулась Сэм. – Странно, что я не слишком много думаю о доме. Да, мне тоже хотелось бы, чтобы мама и папа знали, что я жива. Почему-то я даже надеюсь, что мое исчезновение снова сблизило их, но каждый раз, когда я думаю о доме, я думаю, что, черт возьми, там со мной было бы дальше? Так и представляю себя за прилавком дешевого магазинчика или официанткой в ресторане. Это еще в лучшем случае. А может быть, я стала бы наркоманкой или спилась бы. Да, правда, здесь я безобразная толстуха да еще связалась с чокнутой бабенкой, не то художницей, не то сводней, не то черт знает с кем. Я застряла невесть где, за мной охотятся невесть кто – и все же я предпочитаю быть здесь, а не там. Я, наверное, совсем спятила.
– Нет, мне кажется, я тебя понимаю, – отозвалась Чарли. – Здесь ты получила то, чего не могла обрести дома. Благодаря этому зелью с тобой всегда та, кто не только заботится о тебе, но и в ком ты уверена, кто не оттолкнет тебя, не причинит тебе боли. И ей не важно, как ты выглядишь, тебе не надо сидеть на диете, чтобы казаться ей привлекательной. К тому же сейчас, похоже, все силы Акахлара пытаются либо помочь тебе добраться до Булеана, либо помешать этому. Так что ты не можешь не чувствовать себя важной птицей.
– Сказать по правде, где-то глубоко внутри мне хотелось бы, чтобы важной птицей была ты, чтобы охотились не за мной. Мне ничего этого не нужно. Для меня это слишком тяжело. Думаю, я могла бы быть счастлива, если бы просто жила с Бодэ в Тубикосе, готовила, стирала, убирала студию и дом. Ведь большинство женщин этим и занимаются всю жизнь там, дома. Только мне никогда не хотелось жить с мужчиной, а я в этом даже самой себе признаться боялась. Это убило бы маму. Черт, я всегда думала, что это порочно, плохо. Пока меня не связали и не кинули наземь, пока банда ублюдков не испоганила мое тело, я не понимала, что такое настоящий грех и зло.
По крайней мере, меня теперь не беспокоит, что мне нравятся девушки. Пожалуй, за это я должна быть благодарна минувшей ночи. Больше не стану обманывать никого, даже себя. Если я могу быть довольна собой, оставаясь глыбой жира, тем лучше для меня. Мне никогда не стать такой, как моя мать, так что лучше уж быть самой собой. Черт, но ведь все они воображают, что я какая-то принцесса, чем же все это кончится, а?
– Ты, наверное, права, – ответила Чарли. – Я сама никогда над этим не задумывалась, но, по правде говоря, я люблю мужчин. Боже! Да я прямо сейчас не отказалась бы! Не так, как было с вами, конечно… – поспешно добавила она, – а по-настоящему.
– Ты нужна мне, Чарли, – серьезно проговорила Сэм. – Не как любовница – мне не обойтись без твоей поддержки. Наверное, именно поэтому ты меня так привлекала. Ты больше похожа на мою мать, чем я сама. Она, что ни возьми, все умеет. Наверное, наши родители случайно обменяли нас, когда мы были детьми, или что-нибудь в таком роде.
– Неплохой трюк, если учесть, что мы родились за две тысячи миль друг от друга, – усмехнулась Чарли. – Не уверена, что когда-нибудь хотела стать супер-женщиной, но честолюбие у меня, точно, было. Я хотела заняться бизнесом, например, создать какую-нибудь сеть дизайнерских бюро. Может быть, даже архитектурных. Я столько бродила по улицам и бульварам, что, мне кажется, теперь и сама могла бы создать что-нибудь подобное. По крайней мере я мечтала об этом. Но здесь я куртизанка. Ни гражданства, ни прав, совсем ничего. Я не могу даже научиться говорить на этом нелепом языке. Да еще какие-то ублюдки охотятся за мной, потому что принимают меня за тебя. Хотела бы я, наконец, доставить тебя туда, где так тебя ждут, и развязаться со всеми этими парнями. А о том, что будет дальше, я и помыслить пока не могу.
Сэм вздохнула.
– Боже мой, на что мы теперь похожи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91