Эти же снимки обнаружились в бабушкином комоде вместе с ее загадочным письмом, активизировавшим путеводные чары. Эти лица бабушка советовала своей внучке на всякий случай запомнить.
ГЛАВА 20
Тоскуя по свободе, Маргарита совсем перестала ценить уют и покой своей магической тюрьмы, но жизнь вскоре показала ей, что может быть и хуже.
Наколдовав себе путем самоисполняющихся желаний серебряный кофейник с ароматным кофе, пару ломтиков французского сыра и колоду карт для пасьянса, Маргарита собралась было провести очередной скучный вечер с максимальным комфортом, раздумывая, где бы сервировать кофейный столик – в садике у южной стороны ее апартаментов или на морском берегу, как ее жилище сотряслось от дикого скрежета и грохота.
То ли рядом с ее обиталищем сам собой возник трубопрокатный цех, то ли какие-то великаны по-соседству вручную обтачивали металлические болванки, определить было трудно, но Маргарите никогда еще не доводилось слышать таких мерзких и отвратительных звуков, от которых раскалывалась голова и вздрагивало сердце.
Эти звуки произвели некую перемену в состоянии Маргариты – как и в тот роковой момент, когда она оказалась втянутой в ловушку, пленница кувшина ощутила собственную невесомость. Ее снова неудержимо повлекло куда-то вверх… Это был путь на волю – вырвавшись из созданного собственным воображением кукольного мирка, размещенного внутри магического кувшина, Маргарита увидела круглый тоннель, ведущий к свету: пробку из горлышка кувшина вытащили. Теперь только одно усилие, и вот он – реальный мир за границами ее тюрьмы! Там настоящий солнечный свет, настоящие деревья, город, а в городе – люди!
Маргарита рванулась вверх… и поняла, что по-настоящему оторваться от своей темницы все равно не может. Она облачком парила над горлышком кувшина, но проклятый заколдованный сосуд не отпускал ее, готовый вот-вот вновь затянуть в свое нутро. Стала очевидной и причина ужасающего шума – Михаил тер стенку кувшина монеткой, а внутренняя акустика искажала эти звуки, которые едва не свели Маргариту с ума…
Заметив, что его труды увенчались успехом и джинн, в которого обратилась родственница, явился, Михаил злорадно усмехнулся:
– Добрый день, сударыня. Надеюсь, вы неплохо устроились на новом месте?
Пленница ничего не ответила. Во-первых, было непривычно разговаривать, находясь в газообразном состоянии, а во-вторых, беседовать о чем бы то ни было с мерзавцем фон Ганом вообще оказалось противно.
– Не желаете отвечать? – Голос Михаила стал сухим, как лежалая вобла. – А придется. Вы хотя бы понимаете, что вы полностью в моей власти? Вы – раба этого кувшина, а я его владелец, стало быть, вы – моя раба! И я повелеваю тебе, жалкая тварь, отвечать, когда твой хозяин задает тебе вопросы.
Михаил быстро вживался в образ повелителя и даже отказался от всех остатков вежливости. Маргарита почувствовала, что не может молчать. Она только надеялась, что говорить ее заставил не хамский приказ Михаила, а уязвленное чувство собственного достоинства.
– Допустим, то, что вы говорите, – правда. Заметьте, я не сказала просто «правда», я сказала «допустим». Я не верю в вашу безграничную власть и не собираюсь ей подчиняться!
Лицо Михаила исказила гримаса.
– Не выводи меня из себя. Тебе лучше сразу признать свое поражение. Если ты будешь послушной, я готов пойти на некоторые уступки и даже в чем-то облегчить твое положение. Но если…
Маргарита даже не дала ему договорить. Кольцо Бальдра, магическое кольцо, не раз помогавшее ей в самых тяжелых испытаниях, было с ней. Удивительно, сама Маргарита напоминала скорее облачко, колебавшееся от малейшего дуновения ветра, чем человека, и тем не менее кольцо крепко держалось на ее пальце и даже слегка пульсировало, словно напоминало о себе. Что ж, может быть, оно и не в силах совладать с магией кувшина, но поставить на место зарвавшегося наглеца, самоутверждающегося за счет чужих унижений, кольцу всегда было по силам. Маргарита подняла руку с магическим кольцом перед собой и строго произнесла:
– Со мной сила Бальдра! Я не желаю подчиняться приказам этого человека и выполнять его повеления!
Голос ее звучал зловеще, хотя джиннам, вероятно, так и надлежит общаться с врагами. Михаил от неожиданности растерялся, побледнел и не сразу нашелся с ответом.
– Ты – раба кувшина, – закричал он наконец. – То, что ты желаешь или не желаешь, никого не интересует. Желать здесь могу только я. И я повелеваю…
Михаил задумался… Не так-то просто спонтанно повелеть что-либо джинну, не бутербродов же с чаем попросить, в самом деле.
– Я повелеваю… Эй, ты! Принеси мне ларец с драгоценными камнями!
Маргарита прислушалась к собственным ощущениям и с радостью обнаружила, что никакого патологического стремления исполнять волю фон Гана у нее не наблюдается. Более того, скептически хмыкнув, она продолжила дискуссию:
– Для повелителя джиннов у вас слишком убогая фантазия! Ничего не выдумали поинтереснее какого-то дурацкого ларца! Вечные вариации на тему «Тысячи и одной ночи»… А как насчет отечественной классики? Может, желаете цветочек аленький? Я как раз вырастила у себя в кувшине неплохую гераньку.
– Что вы несете? На черта мне ваш цветочек вяленький? – взвился Михаил.
Маргарита непроизвольно отметила, что он снова перешел на «вы». Успех следовало закрепить – психологическая атака противника дает результаты не хуже, чем артиллерийская.
– Да, для повелителя джиннов вы слишком капризны. Аладдин, к примеру, довольствовался обычно тем, что дают. И ничего, вошел в историю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80