– Я тебя укушу!
– Только не за ухо… ай! Не надо… Я же люблю тебя!
– Я тоже тебя люблю. Не говори глупостей. Все далеко не так весело… Ты что-нибудь слышал о передаче дара?
– Что-то очень смутное. Вроде как каждый колдун перед смертью должен передать свой дар кому-нибудь, да?
– Почти, – серьезно кивнула Наташа. – Как все-таки хорошо, что ты у меня такой начитанный, сам все знаешь. Моя бабушка была верховинской украинкой с Закарпатья. В деревне все знали, что она ведьма, и, когда мы с мамой приезжали к ней на лето, соседские дети дразнили меня ведьмачкой.
– Это нехорошо… Дети должны быть вежливыми и дружелюбными, а дразниться… ой! Ухо, ухо, ухо…
– Я тебя еще и не так покусаю! – возмущенно фыркнула она, тут же подарив мне утешающий поцелуй. – Ну, пожалуйста, отнесись к моим словам серьезно… Так вот, однажды зимой бабушка заболела. Мы с папой остались в городе, а мама уехала к ней, но не успела: бабушка умерла. Соседи говорили, что это была страшная смерть, она металась, кричала, словно боролась с кем-то, кто душил ее… Уже не помню, какие там были сложности с похоронами, кажется, священник запрещал хоронить ее на кладбище, но в конце концов все уладилось. Мама продала дом со всем содержимым в собственность совхоза и очень сердилась, когда я расспрашивала о бабушке.
– Странные отношения для матери и дочери.
– Они всегда были напряженными. Бабушка не приняла папу и считала мамин выбор ошибкой. Она даже не писала нам. Меня любила безумно, считая, что я очень похожа на маму, и всегда дарила подарки. Вот так…
– И от бабушкиной любви тебе передалось ведьмовство?
– Дело в том, что, пока мама была на похоронах, на наш адрес пришла посылка. Папа сам получал ее на почте. Видимо, бабушка отправила ее сразу же, как заболела, или чуть раньше. Там лежали банки с вареньем, какие-то травы, сушеные грибы на ниточке, вроде бы все… По крайней мере, так папа успокаивал разволновавшуюся маму, когда она вернулась. Он не знал, что там был подарок для меня. Между банками лежала коробочка, я ее схватила и спрятала в карман. Потом закрылась в детской и там посмотрела. Это была тяжелая серебряная цепь с необычным крестом из черного металла. Я сразу поняла, какая старая и красивая вещь у меня в руках. Я ее надела и…
– И?
– Не целуйся, ты меня отвлекаешь… Не целуй, тебе говорят!
– Извини, – покаялся я. – Что же было дальше?
– Я потеряла сознание. Папа говорил, что он очень испугался, услышав шум в моей комнате. Но, когда он привел меня в чувство, никакой цепочки на шее не было. А цепь я нашла уже утром следующего дня в том же кармашке платья.
– Значит, бабушка вложила в свой подарок всю ведьмовскую силу и таким образом передала ее тебе?
– Да. Когда мне исполнилось восемнадцать, я ощутила этот дар.
– Как именно?
– Я могу взглядом двигать предметы.
– Рядовой телекинез, – хмыкнул я.
– Могу летать.
– Обычная левитация.
– Могу колдовать.
– То есть уверять человека в том, что он видит то, чего нет? Подснежники посреди зимы, кролик в шляпе, белье из Франции и червонцы с потолка… Банальный гипноз. Девочка моя, ты находишься во власти глубоких заблуждений. Мой долг мужа и гражданина взять тебя за руку и отвести к хорошему психиатру, а уж там…
Вместо ответа она взглядом подняла со стола чашку остывшего чая и заставила ее медленно вылить содержимое мне за шиворот. С этого момента я ей поверил…

x x x

Потом она показала мне эту цепь, действительно, старое серебро с черными царапинками, тяжелое и холодное. Крест аккуратно вписывался в правильный квадрат, нижняя планка несколько изогнута вправо, верхняя – влево, но все равно это, несомненно, был крест. Металл мне неизвестный, черный, как чугун, но на ладони легче алюминия. Я попытался примерить, но жена отобрала, покрутив пальцем у виска.
– Может взорваться? – кисло пошутил я.
– Не умничай… Дара в нем уже нет, но рисковать не хочу.
– Боишься, что я стану колдуном?
– Милый мой, ну о чем ты говоришь?! – Она всплеснула руками и прижалась ко мне. – Ты хоть понимаешь, каково это – быть колдуном?
– Крибле, крабле, бумс! После чего появляются маленькие зеленые человечки и выполняют любое мое желание…
– Маленькие зеленые человечки появляются после второй бутылки без закуски. Послушай, ты у меня умница, красавец мужчина, вдобавок замечательный поэт, я тебя очень-очень люблю! Не лезь, пожалуйста, куда не просят…
Она меня уговорила. Ей вообще легко это удается, я просто теряю голову от ее поцелуев. Каждый раз напоминаю себе, кто в доме хозяин, каждый раз даю слово обязательно настоять на своем и… Ей достаточно подойти и посмотреть мне в глаза. Только что веревки не вьет. Почему я так свято уверен, что она меня действительно любит?
И вот однажды в зимнюю ночь Наташа исчезла. Это произошло примерно через месяц нашей совместной жизни. Началось с того, что я проснулся от непонятной смутной тревоги – жены рядом не было. Подушка еще хранила аромат ее волос, но простыня с той стороны кровати уже была холодной. Я встал, нашарив в темноте шлепанцы, пошел в кухню, включил свет – никого… В туалете и ванной ее тоже не оказалось. Я бросился в прихожую – Наташина дубленка висела на вешалке, а зимние ботинки уютно прикорнули в углу. Ничего не понимаю, чертовщина какая-то…
– Милый, ты где? – Голос моей жены раздался из спальни, заставив меня буквально подпрыгнуть на месте. Ничего не понимаю… Ее же там не было!!!
– Что с тобой? – сонно мурлыкнула она, когда я вновь залез под одеяло. – Ты же холодный весь! Иди ко мне, я тебя согрею…
Мы жадно прижались друг к другу, и, уже засыпая, я никак не мог понять, что за странный запах исходит от ее черных волос…
Второй раз это случилось дня через три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20