Так я чувствовал себя хоть под какой-то защитой.
– Миссис Банкрофт, давайте сразу определимся: я не из полиции. Я хочу установить истину, а не найти виновного.
Убрав тубус, Мириам Банкрофт прислонилась к полке, сложив руки за спиной. Пока я разговаривал с её мужем, она уже сняла пропотевший молодёжный теннисный костюм. Сейчас на ней были облегающие чёрные слаксы и что-то, родившееся от союза смокинга и трико. Рукава небрежно закатаны почти до локтей; запястья без украшений.
– Мистер Ковач, я похожа на виновную? – спросила она.
– Мне кажется, вы чересчур озабочены тем, чтобы доказать совершенно постороннему человеку свою верность мужу.
Миссис Банкрофт рассмеялась. У неё был приятный грудной смех, при этом плечи красиво поднимались и опускались. Такой смех я смог бы полюбить.
– Какой вы уклончивый.
Я посмотрел на карту, разложенную на полке передо мной. В верхнем левом углу проставлена дата: за четыре столетия до моего рождения. Надписи выполнены незнакомым шрифтом.
– Там, откуда я прибыл, миссис Банкрофт, прямота не считается особой добродетелью.
– Вот как? А что же считается? Я пожал плечами.
– Учтивость. Самообладание. Стремление не задеть всех заинтересованных лиц.
– По-моему, это скучно. Полагаю, на Земле вас ждут сильные потрясения, мистер Ковач.
– Миссис Банкрофт, я не говорил, что дома был образцом примерного поведения.
– О… – Оторвавшись от полки, она шагнула ко мне. – Да, Лоренс кое-что рассказал о вас. Судя по всему, на Харлане вас считали человеком опасным.
Я снова пожал плечами.
– Это по-русски.
– Извините?
– Шрифт. – Обойдя полку, она остановилась рядом со мной, глядя на карту. – Это составленная компьютером русская карта посадочных площадок на Луне. Очень редкая карта. Я купила её на аукционе. Вам нравится?
– Очень мило. В котором часу вы легли спать в ночь, когда был убит ваш муж?
Мириам Банкрофт пристально посмотрела мне в глаза.
– Я легла спать рано. Как я уже говорила, я была одна. – Сделав над собой усилие, она сдержала резкость в голосе, и он снова стал почти любезным. – Мистер Ковач, если мои слова и похожи на признание вины, это не так. Скорее, это признание неизбежности. С некоторой долей горечи.
– Вы ненавидите своего мужа?
Она улыбнулась.
– Кажется, я говорила о признании неизбежного.
– Ваш тон был более красноречив.
– Вы хотите сказать, это я убила своего мужа?
– Пока что я ничего не говорю. Но такая возможность существует.
– Да?
– Вы имели доступ к сейфу. В тот момент, когда все произошло, вы находились в доме, за рубежами охранной сигнализации. А теперь к этому добавляется, что у вас могли быть какие-то эмоциональные причины.
Продолжая улыбаться, она сказала:
– Вы строите обвинение, не так ли, мистер Ковач?
Я спокойно выдержал её взгляд.
– Да, если сердечко трепещет.
– Какое-то время и полиция прорабатывала эту версию. Затем отказалась от неё. Пришла к выводу, что сердечко не трепещет. И я буду очень признательна, если вы не будете здесь курить.
Посмотрев на свои руки, я обнаружил, что они непроизвольно достали сигареты Кристины Ортеги. Я уже наполовину вытряс из пачки одну сигарету. Нервы.
У меня возникло странное ощущение, будто новая оболочка меня предала. Я смущенно убрал сигареты.
– Извините.
– Ничего страшного. Речь идёт о поддержании микроклимата. Многие из хранящихся здесь карт очень чувствительны к загрязнению воздуха. Впрочем, вам это наверняка известно.
Миссис Банкрофт произнесла последние слова так, будто только полный кретин может не знать о подобных вещах. Я почувствовал, что безнадежно теряю контроль над ходом разговора.
– А на каком основании полиция…
– Спросите у них. – Повернувшись ко мне спиной, она отошла, словно приняв какое-то решение. – Мистер Ковач, сколько вам лет?
– Субъективно? Сорок один. На Харлане год длится чуть дольше, чем земной. Но разница небольшая.
– Ну а объективно? – спросила она, передразнивая мой тон.
– Я провел в резервуарах в целом около столетия. Постепенно начинаешь терять счёт времени.
Это была ложь. Я помнил с точностью до дня все сроки моего хранения. Подсчитал их как-то бессонной ночью, и теперь числа прочно засели в памяти. Каждый раз, отправляясь в резервуар, я добавлял новый срок.
– Представляю как вам сейчас одиноко.
Вздохнув, я принялся разглядывать ближайшую ко мне полку. На каждом тубусе со свёрнутой картой имелась бирка. Археологические изыскания. Малый Сырт, восточная четверть, третьи раскопки. Бредбери; руины первопоселенцев. Я вытащил одну из карт.
– Миссис Банкрофт, мои чувства никого не интересуют. А у вас нет никаких мыслей на эту тему – почему ваш муж мог попытаться покончить с собой?
Миссис Банкрофт стремительно развернулась, не успел я ещё договорить. Её лицо стало красным от гнева.
– Мой муж не убивал себя, – ледяным тоном произнесла она.
– Похоже, вы в этом абсолютно убеждены. – Оторвав взгляд от карты, я улыбнулся. – Я имею в виду, странно слышать такую уверенность от человека, крепко спавшего в тот момент.
– Положите карту на место! – воскликнула она, шагнув ко мне. – Вы понятия не имеете, сколько она стоит…
Миссис Банкрофт умолкла, так как я поспешно задвинул карту назад. Глубоко вздохнув, она попыталась справиться с прилившей к лицу краской.
– Мистер Ковач, вы стараетесь вывести меня из себя?
– Я просто пытаюсь привлечь к себе внимание.
Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза. Миссис Банкрофт первая отвела взгляд.
– Я уже сказала, в тот момент, когда это произошло, я спала. Что ещё вы хотите услышать?
– Куда ездил в ту ночь ваш муж?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27