— Чего так орать, слышу я… Непременный заседатель Земского суда коллежский секретарь Коробко Иван Логинович, — представился старичок. — Что случилось?
— В этом вагоне человек умер, — прокричал Аристов.
— Кто?
— Личность установить не удалось. Его документы и личные вещи отсутствуют. Думаю, что их похитили.
— Вот как? — произнес старичок. — И что вы намерены предпринять?
— Я? — удивился Аристов. — Я рассчитывал, что надо сообщить исправнику, чтобы тот провел предварительное дознание.
— Исправник в Нижнем Новгороде.
— Ну, тогда становому приставу.
— Квартира станового в Володарах, — снова парировал старичок. — А здесь, в Ротозееве, никого нет.
— А вы? — вполне резонно полюбопытствовал Артемий Платонович.
— А у меня нет полномочий проводить дознание, — ласково улыбнулся старичок.
— Так что же, выходит, покойника в Нижний везти? — догадался Аристов, к чему клонит старичок.
— А вот это правильно, — улыбнулся владимирский кавалер. — Будет лучше всего, ежели вы немедленно последуете дальше, чтобы полиция Нижнего Новгорода как можно скорее могла приняться за розыски преступников.
— Вас понял, — хмыкнул отставной штабс-ротмистр. — С глаз долой, из сердца вон.
— Чего, сударь?
— Я говорю: вы очень рассудительны и мудры, господин Коробко.
— Благодарю вас, — ухмыльнулся старичок. — Засим позвольте откланяться и отбыть, так сказать, в свои палестины. У меня, знаете ли, тут дачка.
Смотритель, проводив непременного заседателя, вернулся в вагон. Но сказать, подпустив строгости в голосе, заготовленную фразу о немедленной отправке поезда, ему не дал высокий крепкий господин с кустистыми бровями, что представился заседателю отставным штабс-ротмистром Аристовым. Ибо он тотчас обрушил на смотрителя шквал вопросов.
— Вы встречали поезд?
— Да, — ответил смотритель.
— Вы видели сошедших с поезда?
— Да.
— Сколько их было?
— Четверо.
— Кто-нибудь из них вам знаком?
— Да. Один из них был земский лекарь господин Погодин.
— У него были с собой вещи?
— Докторский саквояж.
— Хорошо. А остальные?
— Остальные мне неизвестны.
— Их кто-нибудь встречал?
— Только одного. Молодого человека, дворянина, с военной выправкой. Его ждала бричка.
— У него был багаж?
— Два дорожных чемодана.
— Чемодана? Не сумки, не баула?
— Нет. Именно чемодана.
— Благодарю вас. А остальные двое? Они были порознь, вместе?
— Кажется, вместе.
— У них был багаж?
— Да, сумка.
— Такая большая, дорожная, что носят через плечо?
— Нет. Их сумка была похожа на курьерскую.
— Что вы еще можете о них сказать?
— Ну, один выше, другой ниже. Один постарше, другой помоложе.
— И все? — уныло спросил Артемий Платонович.
— Все.
— Что ж, благодарю вас.
— Теперь я могу отправлять поезд?
— Простите, но мы ждем врача. А вот, кажется, и он.
Все посмотрели в конец коридора, по которому шли Крохов, человек с докторским саквояжем в руках и еще одна неизвестная фигура в светлой фетровой шляпе. Откуда взялась сия фигура, никто не знал, но выяснилось это весьма скоро. Человек в шляпе, представившись Арсением Постновым, репортером «Нижегородского листка», тотчас стал всюду совать свой нос и задавать вопросы. Артемий Платонович с репортерской братией был немного знаком, посему держаться с сей фигурой решил аккуратно и осторожно.
Постнов ехал из Владимира третьим классом и проснулся пред самым Ротозеевом. Удивившись столь долгой стоянке поезда на захудалой станции, он решил выяснить, в чем дело, и столкнулся с Кроховым, возвращающимся к поезду вместе с лекарем. Через пару-тройку вопросов, ловко заданных кондуктору, Постнов уже знал, что в желтом вагоне умер пассажир и при нем не было обнаружено никаких документов, удостоверяющих его личность. Нюх газетчика подсказал ему, что из этого события можно будет сварганить захватывающий матерьялец, и он проник в вагон вместе с кондуктором и лекарем.
— Вы врач? — официальным тоном спросил Аристов, когда сия троица подошла к купе.
— Я покуда только земский лекарь, — устало ответил Погодин.
— Вы ехали в этом вагоне?
— Ну конечно.
— Вы не знаете, кто этот господин? — указав на покойника, спросил Артемий Платонович.
— Нет, не знаю. Кажется, он сел на поезд в Володарах.
— Почему вы так думаете? — быстро спросил его Аристов.
— Когда была остановка в Володарах, кто-то прошел мимо моего купе, задев, очевидно, своим багажом мою дверь. А потом послышался звук открываемой двери.
— Это я ему открыл дверь, — встрял Крохов.
— И больше вы ничего не слышали? Никто не ходил по вагону, не открывал дверей?
— Трудно сказать, я как-то не прислушивался, — пожал лекарь плечами. — Кажется, незадолго до того, как кондуктор объявил о прибытии поезда в Ротозеево, послышался какой-то неясный шум. Но что это было, я не могу сказать наверное.
— Благодарю вас, — задумчиво кивнул отставной штабс-ротмистр. — Кондуктор, верно, поставил вас в известность, зачем вы нам понадобились?
— Да, осмотреть труп.
— Тогда прошу вас.
— Простите, но вы, похоже, ведете настоящее дознание, — обратился к Аристову репортер, когда лекарь прошел в купе. — Разве этот пассажир не просто умер?
— Так всегда положено делать, когда обнаруживается мертвое тело, — нехотя ответил Артемий Платонович.
— Но вы ведь не полицейский, нет?
— Нет. Меня просто попросили помочь.
— А вы не могли бы назвать себя? — продолжал допытываться Постнов.
— Не вижу в этом необходимости, — не очень дружелюбно ответил Аристов.
— Вы меня интригуете, — с большим любопытством посмотрел на Артемия Платоновича репортер. — Я ведь все равно узнаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17