Все напрасно. Ему так и не удалось увидеть ее вторично в вокзальной толпе.
Глава 4
Появление Дженны Каррас, словно страшный удар грома, снова отбросило Майкла в мир теней, который он совсем недавно покинул. Она жива! Надо двигаться, если он хочет ее найти. Майкл как слепой продирался сквозь толпу, отбрасывая прочь преграждающие путь, жестикулирующие руки, отталкивая чьи-то протестующие плечи. Вначале первый выход, за ним — второй, затем — третий, четвертый. Он останавливался, чтобы обратиться к тем немногим полицейским, которые попадались на пути. Откуда-то из глубин сознании выплывали жалкие обрывки итальянского словаря. Он кричал, пытаясь обрисовать ее внешность, заканчивая каждую ломаную фразу словом «Соккорсо» и получая в ответ пожатие плечами, сопровождаемое неодобрительным взглядом.
Майкл продолжал бежать. Лестница — двери — лифт. Он сунул 2000 лир женщине, которая шла в дамский туалет, 5000 какому-то рабочему. Он умолял, сам не зная о чем, трех железнодорожных кондукторов с сумками в руках.
Все безуспешно. Ее нигде не было.
Хейвелок прислонился к мусорной урне, по лицу и шее катились крупные капли пота, оцарапанные руки кровоточили. Какое-то время он с трудом сдерживал рвоту. Он был на грани истерики. Надо взять себя в руки.
Для этого был лишь один способ — не прекращать движения, постепенно замедляя его скорость. Заставить молот в груди стучать не так часто, вернуть к жизни хотя бы часть разума, чтобы обрести способность думать. Майкл вспомнил о своем чемодане. Вероятность того, что он все еще на месте, ничтожна. Но поиски — это действие, возможность двигаться. Хейвелок снова стал пробираться сквозь толпу. Теперь уже в обратном направлении; Никаких чувств, кроме боли, он не испытывал. Люди по-прежнему орали и жестикулировали. Ему казалось, что он попал в темный туннель, где вихрем кружатся тени, совершенно не представлял себе, как долго пробирался через арку к практически пустой теперь платформе, потому вместе с остальными утратил и чувство времени. Экспресс на Венецию давно ушел, а поезд, пришедший с севера, кишел уборщиками. Тот самый поезд, который привез Дженну Каррас.
Чемодан, как ни странно, сохранился, хотя был основательно помят, с разорванными ремнями, вылезавшими по краям вещами. Он оказался зажатым в узком пространстве между краем платформы и грязной стенкой третьего вагона. Хейвелок встал на колени и принялся вытаскивать его, поднимая попеременно то одну, то другую сторону и слушая, как скрипит кожа при трении о неровный борт вагона и платформу. В какой-то момент он потерял равновесие и упал на бетон, но удержал ненавистный предмет за надорванную ручку. К нему приближался человек в комбинезоне с метлой в руках. Майкл неловко поднялся на ноги, человек с метлой остановился рядом. Его взгляд выражал одновременно удивление и презрение. Уборщик явно решил, что перед ним пьяница.
Ручка чемодана с одного конца лопнула, а сам чемодан уперся углом в бетон платформы. Хейвелок приподнял его и, обеими руками прижимая к себе, поплелся к вокзалу. Со стороны он походил на человека в глубоком трансе и понимал это.
Хейвелок так и не узнал, через сколько минут и через какой выход покинул вокзал и как оказался на улице с чемоданом у груди. Он брел нетвердой походкой мимо освещенных витрин, осознавая, что все смотрят на его изорванную одежду и полураскрытый чемодан, из которого вываливается содержимое. Окончательно туман, окутавший Майкла, рассеялся лишь в холодном вечернем воздухе. Сознание постепенно прояснялось. Он уже стал думать о том, что надо умыться, переодеться, закурить, приобрести новый чемодан.
«Все для путешественников». Красные неоновые буквы отражались в широкой витрине, уставленной дорожными аксессуарами. Это был один из магазинов вблизи вокзала Остиа, которые обслуживали богатых иностранцев и итальянцев, привыкших потакать собственным прихотям. Предметы обихода здесь превращались в предметы роскоши, простой металл и пластик были заменены в них серебром или полированной бронзой.
Хейвелок мгновение постоял у входа, держась за чемодан, как за обломок реи в море после кораблекрушения. Затем с глубоким вздохом открыл дверь и шагнул за порог. По счастью, близилось время закрытия и в магазине не оказалось покупателей.
Из-за центрального прилавка вышел встревоженный хозяин и после короткого колебания быстро отступил с явным намерением скрыться совсем. Хейвелок поспешно заговорил на своем плохом итальянском.
— Я попал в толпу сумасшедших на платформе. Я упал. Я хочу купить некоторые вещи... Я должен скоро быть в «Хасслере». Меня там ждут.
При упоминании самого дорогого римского отеля лицо владельца приняло участливое, почти братское выражение.
— Скоты! — воскликнул он и, воздев руки к небесам, продолжил по-английски. — Как это совершенно ужасно для вас, синьор! Я здесь для того, чтобы вам помочь...
— Мне нужен чемодан из мягкой, очень хорошей кожи. Надеюсь, у вас сыщется такой?
— Натуралменте.
— Я понимаю, что слишком назойлив, но не мог бы я где-нибудь умыться. Мне не хотелось бы приветствовать Контесса в столь плачевном виде.
— Пожалуйста, пройдите сюда, синьор. Миллион извинений! Я говорю от имени всего Рима! Сюда, пожалуйста...
Умываясь и переодеваясь в комнате за торговым залом, Майкл сосредоточенно припоминал все обстоятельства своих предыдущих коротких посещений Рима вместе с Дженной Каррас. Они были здесь дважды. В первый раз проездом, задержавшись всего на ночь. Следующий визит продолжался дольше: три или четыре дня, если ему память не изменяет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40