– Похоже, я устала сильнее, чем думала, если все вокруг кажется мне приятным! Интересно, заметит ли Эмми, если я немного подремлю и соберусь с мыслями?»
Тристан пожал руку торговцу, еще раз поблагодарил его за крупную покупку, а потом проводил до двери. Когда дверь за покупателем закрылась, он повернулся к своему помощнику:– Не забудь выписать себе немного денег, чтобы починить очки.Уэйд спрятал чек в переносную конторку:– Хорошо, сэр.– Как это они могли настолько сильно погнуться? Ты что, ввязался в драку?Уэйд отодвинул конторку и снял очки с носа. Пытаясь выпрямить дужки, он смущенно ответил:– Вчера я забыл, что очки лежат у меня в кармане сюртука и…– Ты не обязан мне отчитываться. Вот только почему ты краснеешь?– Я не краснею, сэр.– Поверь, Грегори, ты красный как свекла. Так что на самом деле случилось, отчего твои очки согнулись пополам и к тому же перекосились?Уэйд оттянул воротничок рубашки и смущенно закашлялся, затем устремил взгляд в окно.– Очки лежали у меня в кармане, когда меня застигла врасплох некая юная леди.– А я, случайно, не знаком с этой леди?– О Боже, сэр!– Неужели на тебя набросилась моя сестра?– Это не ее вина, – проговорил Грегори дрожащим голосом. – Наверное, я сделал что-то такое, что заставило ее…– Стоп, – негромко сказал Тристан. – Я знаком с тобой дольше, чем с моей сестрой. Ты не смог бы инициировать бурное проявление страсти, даже если бы следовал письменной инструкции.– При иных обстоятельствах я оскорбился бы!– Да полно! Друг мой, ты благообразен, воспитан, респектабелен, и в тебе нет ни капли от хищника.– Я не согласен, сэр. Будучи вдохновлен должным образом…Тристану понадобилось все его самообладание, чтобы не расхохотаться.– Ну и что дальше?– Дальше я женюсь на ней, сэр! – выпалил Грегори. – Это единственное, что может сделать в данных обстоятельствах порядочный человек.Когда Тристану удалось справиться со смехом, он, откашлявшись, спросил:– Ты, наверное, в детстве был алтарником?– Я методист. У нас мальчики у алтаря не прислуживают, а только зажигают свечи.– И ты тоже зажигал свечи, так?Грегори выпрямил спину и расправил плечи.– Сэр, вы очень затрудняете ситуацию. Я изо всех сил стараюсь поступать благородно…– И я очень ценю твои старания. Но если ты не влюбился в Эммалину без памяти, то я не думаю, что женитьба на ней принесет счастье вам обоим.– Но почему же? Вашу сестру целовали!– Целовали? И это все?– Целовали довольно крепко!Если бы Тристану пришлось жениться из-за поцелуя, то он оказался бы у алтаря уже в двенадцать лет.– Бога ради, Грегори, успокойся и забудь все, что было. Я поговорю с Эм и внушу ей, чтобы в будущем она вела себя как подобает.– Я чувствую себя просто ужасно, сэр!– Это заметно.Колокольчик над дверью звякнул, и Тристан, повернувшись, заметил на пороге Ноуланда. Все мысли о сестре тут же испарились у него из головы при виде друга с повязкой на голове, подбитым глазом и расквашенным носом.– Ну и ну! – Тристан покачал головой. – С тобой явно случилось что-то из ряда вон выходящее.– Нам устроили засаду на почтовой дороге к югу от Лондона.– Сядь, ты едва на ногах держишься! – приказал Тристан, ставя перед Ноуландом стул. – Когда? И что с Сарой?– Сегодня рано утром. – Ноуланд осторожно опустился на стул. – Мы остановились на ночь в одной из придорожных гостиниц, а утром успели проехать всего пять миль, когда на карету напали. Мой кучер пустил лошадей вскачь, но избежать катастрофы не удалось. Карета перевернулась и…– Господи!– Какое-то время спустя меня привели в чувство добрые самаритяне, вытащив из канавы. Кучера нашли на дороге, у него перелом руки и ноги, но, к счастью, он жив. А вот мисс Шератон я нигде найти не смог.– Возможно, она ушла за помощью, – предположил Грегори.Тристан молча ждал продолжения, зная, что ответ будет не столь простым и обнадеживающим.– Ее багаж тоже исчез. – Ноуланд вздохнул. – Я навел справки на обратном пути в Лондон, но никто ее не видел.– Могу биться об заклад, что Люсинда знает, где она! – Тристан снял с вешалки сюртук. – Оставайся здесь! – приказал он Ноуланду. – Я все сделаю один.– А вот и нет! – заявил Ноуланд, поднимаясь и с трудом обретая равновесие. – Что бы ни случилось, тебе полезно будет иметь рядом свидетеля.– Ты хочешь помешать мне ее убить?– Если дело дойдет до этого, я поклянусь, что это была самозащита.– Сэр, можно мне с вами? Я постараюсь подхватить лорда Ноуланда, когда он будет падать.– Превосходная мысль, Грегори, – признал Тристан, беря Ноуланда под руку. – Запирай контору и следуй за нами.
Обезьяна в оранжерее, в сапогах и хромает. Бедная истерзанная обезьяна!Симона засмеялась и с трудом разлепила глаза: Эмми, пристально смотрела на нее из-за края холста.– Боюсь, что я заснула, – призналась она, потягиваясь и шевеля плечами. – Мне приснился очень странный сон: в нем была хромая обезьяна, обутая в сапоги.– Где?– Здесь, в оранжерее.Эмми вышла из-за мольберта.– У тебя ужасно странные сны.«На самом деле нет», – мысленно возразила Симона. Чем более усталой она оказывалась, тем ярче становились ее сны. Иногда в них появлялась мать, но не слишком часто, поэтому с годами ее лицо становилось все менее четким и узнаваемым.Однако, кто бы ни являлся ей во сне, Симона обычно знала, откуда взялась эта фигура и чем вызвано ее появление. Хромая обезьяна была вполне понятной, а вот наличие на ней сапог – странным и необъяснимым. Не исключено, что она просто слишком туго зашнуровала ботинки.Симона пошевелила пальцами ног. Ага, вот и нашлось объяснение!– Эмми, – сказала она, вставая. – Мне надо походить несколько минут, иначе у меня ноги отвалятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78