Великан не сводил глаз с собаки.
– Деви, нам надо делать ноги.
Собака сделала шаг вперед; из ее пасти вырывалось мощное рычание, с клыков капала слюна.
– Ах ты, паршивая дворняга! – злобно прошипел великан. – Ладно, на счет «три» бежим к лошадям.
Раз, два, тр... – Тут бандит сорвался с места и, сминая своей тушей кустарник, помчался к лесу. Его напарник от неожиданности ойкнул, поняв, что остался один на один с ужасным зверем.
На долю секунды их взгляды встретились.
Чейз, смутно воспринимавший реальность, готов был поклясться, что гигантский пес, перед тем как прыгнуть, плотоядно ухмыльнулся, еще больше обнажив огромные клыки, которыми он с легкостью мог откусить голову любому.
Внезапно Деви пронзительно завизжал и, проявив незаурядную прыть, кинулся головой вперед в кусты, а пес последовал за ним, громко клацая челюстями. Чейзу страстно хотелось увидеть развязку, и он искренне надеялся, что собака сделает свое дело и догонит бандита; однако сильная боль не давала ему сосредоточиться, тяжелые веки не желали подниматься, а уши практически ничего не слышали. Тем не менее он по-прежнему оставался в сознании и даже смог различить чьи-то приближающиеся шаги, за которыми последовал удивленный возглас. Затем он услышал нежный женский голос, отдававший команды на удивление спокойным и решительным тоном, как если бы живой ангел, наводящий порядок у себя в раю, велел облакам и солнцу плыть по небу. Да, у ангела должен быть именно такой голос, решил про себя Чейз – что-то похожее на каплю меда, медленно стекающую по гладкой поверхности металла. Он наслаждался бархатным тембром, стараясь изо всех сил не потерять сознание и... остаться в живых.
Но в этот момент удача перестала улыбаться ему. В одну секунду ужасная тишина, словно саван, окутала раненого. По мере того как силы оставляли его, таял и ангельский голос, пока наконец сознание Чейза медленно не погрузилось в черный омут, откуда, казалось, уже не было пути назад.
Глава 3
Сэр Ройс Пемберли и Лиза целовались в фаэтоне, не замечая никого вокруг; а между тем оба они состояли в браке! Весь город замер в ожидании свежих сплетен, и, поверь, громкого скандала не избежать.
Леди Берлингтон – своему племяннику, Эдмонду Бальмонту, который сопровождал тетушку в платную библиотеку, с трудом удерживая в руках ее набитый до отказа ридикюль, гигантскую меховую муфту, две подушки, шаль с восточным узором, три непрочитанные книги и до невозможности раскормленного мопса.
– Боже милостивый! – воскликнула Харриет, склоняясь к распростертому телу. Сердце ее отчаянно забилось от охватившего ее волнения.
На виске лежавшего на спине мужчины зияла страшная рана; все лицо несчастного было залито кровью, которая темным нимбом расплылась вокруг его головы.
Из кустов послышался треск ломаемых ветвей, и вскоре на опушке появилась Офелия.
– Ну, что ты нашла? О Господи!
– Этот человек ранен и потерял много крови. – Харриет нервно сглотнула и, вытащив из кармана носовой платок, прижала его к ране. – Офелия, сходи к повозке и принеси воду, которую мы приготовили для овец, да отправь Софию за помощью.
– Боже, как сильно он...
– Сейчас же!
Вздрогнув, Офелия развернулась и со всей скоростью, на которую была способна, помчалась обратно по тропинке.
Харриет в жизни не видела столько крови. Носовой платок, которым она пыталась остановить кровотечение, пропитался насквозь, и от него не было никакого толку. Проклятие, он же истечет кровью! Она отбросила в сторону бесполезный платок и приподняла юбку, намереваясь оторвать кусок подола от льняной сорочки. Это была старая сорочка, новых Харриет давно уже не покупала; однако чистая, добротная ткань прекрасно подходила для такого случая. Ловко смастерив повязку, девушка с силой прижала ее к ране, и это немного замедлило кровотечение.
– Поторопись, Офелия, – пробормотала Харриет, счищая со щеки раненого налипшую грязь и сухие листья. Вне всякого сомнения, лошадь, которую они нашли, принадлежала этому человеку: его внешний вид говорил о том, что он привык ездить исключительно на чистопородных жеребцах. Прекрасно скроенное, дорогое пальто, шейный платок из тончайшего льна и кожаные модные сапоги – все в нем казалось идеальным.
Взгляд Харриет остановился на лице раненого, и невольный вздох восхищения сорвался с ее губ. Она в жизни не видела мужчины красивее. Мужественный подбородок заставлял вспомнить о безупречных лицах греческих статуй; нежную, с золотистым оттенком кожу оттеняли густые черные волосы, спадавшие со лба спутанными, пропитанными кровью прядями.
Харриет сильнее прижала повязку к виску раненого, стараясь остановить кровотечение, и тут же веки мужчины затрепетали, а затем он открыл небесно-голубого цвета глаза. Сердце девушки замерло: она и не подозревала, что у мужчин могут быть такие красивые глаза!
Невзирая на сильное волнение и переполнявшие ее эмоции, Харриет смогла заставить себя улыбнуться и спокойно произнесла:
– Вы ранены, но помощь уже в пути.
В глазах незнакомца появилось осмысленное выражение, казалось, он ее понял.
– Вы можете говорить?
Однако раненый не делал попыток ответить; он просто смотрел на нее таким завораживающим взглядом, что Харриет не заметила, как невольно начала наклоняться к нему – все ближе, ближе... Гипнотизирующие глаза неодолимо влекли ее к себе, красивый, четко очерченный рот манил и притягивал до тех пор, пока...
Губы раненого приоткрылись – полные, идеальной формы, они говорили о чувственной натуре хозяина и о решительном характере.
– Как вас зовут? Кто вы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14