Ей надо было идти к доктору Элбену Форесту, консультанту-психологу, который принимал в соседнем кабинете. Он сам немного чокнутый, и посетители у него такие же.
Но я ничего этого не сказал, а, напротив, спросил:
— Так что же привело вас ко мне, мэм?
— Я... я — Илона Кэбот, — представилась мышка. — Миссис Кэбот, поскольку я замужем.
Она замолчала и, слегка повернув голову набок, искоса посмотрела на меня. Несмотря на бесцветную внешность, она была довольно мила. Мила своей наивностью и неискушенностью.
Помолчав немного, Илона продолжила:
— Я замужем всего четыре дня. И мой муж... пропал. Я не видела его со вчерашнего вечера. Я надеюсь, вы отыщете Джонни. С ним, наверное, случилось что-то ужасное.
— Джонни — это ваш муж?
— Да. Наверное, на него кто-то напал. Может быть, он уже мертв, — дрожащим голосом предположила она.
Лицо молодой женщины оставалось бесстрастным, но глаза, которые теперь блестели, как стекло, немного потеплели. Из них выкатились две слезы и побежали по щекам. Достигнув подбородка, слезинки на секунду дрожащими бусинками повисли на нем и затем упали на темную ткань ее платья.
— Иначе он был бы сейчас со мной, — продолжала Илона. — Может быть, тот человек, из-за которого он пропал, и тот, кто пытается нас убить, — одно и то же лицо...
— Кто-то пытается вас убить? — переспросил я.
— Два дня назад, в воскресенье вечером, перед самым закатом я шла в маленький магазинчик, расположенный рядом с нашим домом, — а я живу на Робард-стрит, — и меня чуть не сбила машина.
— А что это была за машина? — поинтересовался я.
— Не знаю, я их не различаю, — пожала плечами посетительница. — Но она неслась по улице, и шофер явно намеревался задавить меня.
— А вы разглядели, кто сидел за рулем?
— Нет. Я чудом успела отскочить в сторону, и машина пронеслась буквально в нескольких дюймах от меня. Но я упала и содрала ногу.
Илона замолчала, и я кивнул, подбадривая ее. Больше всего я боялся, что она начнет показывать мне ссадину на ноге. Но Илона продолжала:
— Тогда я подумала... ну, что это просто случайность.
— Но теперь вы так не думаете, — подсказал я.
— Нет, не думаю. — Она показала на бутылку, стоявшую у меня на столе. — Я взяла эту бутылку сегодня утром со своего крыльца и до завтрака дала немного молока Дуки — моей кошечке. Так вот, она умерла прямо на месте.
Не дотрагиваясь до бутылки, я снял крышку и понюхал молоко. Я не специалист по ядам, но для того чтобы определить, что в молоко добавили цианистого калия, специалистом быть не надо. Запах был слабый, но это был запах персиковых косточек.
— Цианистый калий, — определил я. — Я в этом уверен. Значит, женщина все-таки обратилась по адресу.
Я стал расспрашивать ее о столь внезапно пропавшем муже. И как это ни странно, она почти ничего не могла о нем сказать. Она познакомилась с Джонни Кэботом, как выяснилось из ее слов, семнадцатого числа этого месяца, в субботу. Ровно десять дней назад.
— Вы хотите сказать, — спросил я с удивлением, — что были знакомы со своим будущим мужем всего шесть дней?
Илона кивнула.
— Все это произошло... так неожиданно. — Из ее глаз выкатились еще две сверкающие слезинки. Но невзрачное личико и тут не изменило своего выражения.
У меня сложилось такое впечатление, что в ее голове нарастало какое-то напряжение, которое и выдавливало из глаз слезы точно так же, как из пор кожи выдавливаются капельки пота.
— Я ужасно волнуюсь за Джонни, — заявила Илона, — ведь кроме него, у меня никого нет.
И я сразу же проникся сочувствием к этой молодой женщине. Но не потому, что она должна была стать моей клиенткой, или потому, что она, похоже, попала в большую беду. Нет, меня потряс ее голос, когда она сказала «никого нет».
Даже не сами слова, а тон, которым они была произнесены. Голос ее дрогнул, и в нем послышалась настоящая боль, которую Илона попыталась скрыть, но безуспешно. И я понял, что у нее и вправду никого на свете больше нет.
До встречи с Джонни Илона Кэбот была Илоной Грин. Она жила одиноко, снимала недорогой дом на Робард-стрит и экономила на всем. Работала Илона секретаршей страховой компании «Грэндон» на Хилл-стрит. Обычно после работы она обедала в кафетерии Хансенов. В ту субботу, десять дней назад, она, как всегда, обедала там. И вдруг к ней за столик подсел Джонни Кэбот. Они разговорились, потом пошли в кино и договорились встретиться на другой день. Через три дня после знакомства Джонни сделал Илоне предложение, они сдали анализ крови и поженились в пятницу, четыре дня назад.
Вчера ее муж ушел из дому после обеда, около семи часов вечера, и не вернулся. Он сказал Илоне, что работает коммивояжером в компании Уибли, производящей посуду. Но сейчас он в отпуске. Где находится эта компания, Илона не знала.
— А когда молочник оставляет вам молоко? — поинтересовался я.
— Он приезжает каждое утро около пяти и оставляет бутылку на моем крыльце. Где-то между пятью и четвертью шестого.
— Понятно. А когда вы взяли ее с крыльца?
— Около шести.
— Значит, если кто-то бросил яд в ваше молоко, это было сделано между пятью и шестью часами утра. — Илона кивнула, и я продолжил: — А где был мистер Кэбот, когда вас чуть было не сбила машина?
— Он ушел гулять. Это было воскресенье.
— Понятно.
Ей совсем не казалось странным, что оба раза, когда ее хотели убить, ее муж отсутствовал. Так что я не стал об этом говорить, а попросил Илону описать своего мужа.
Глаза ее прояснились, а губы тронула улыбка. Илона вся засветилась, да что там засветилась, она прямо-таки засияла. Судя по ее рассказу, ее муж представлял собой нечто среднее между греческим богом и древнеримским атлетом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60