красные, синие, зеленые, сэр – такое прямо зрелище…
– Словом, настоящий фейерверк! – заметил инспектор.
– А потом, сэр, я услышал всякие ужасные звуки: мычали коровы, кудахтали куры, мяукали кошки, и еще такие были звуки… ну совсем странные, сэр…
Инспектор пристально посмотрел на мистера Гуна. Он понял, что если на пустынном холме вдруг замычали коровы, закудахтали куры и замяукали кошки – значит, там был некий мальчик, очень любящий подшучивать над мистером Гуном. И звали его, скорее всего, Фатти.
– А потом, сэр, – с горячностью продолжал мистер Гун, – на меня набросился какой-то громила, сбил меня с ног, сэр, да так ударил, что я чуть Богу душу не отдал. Пришлось бороться за свою жизнь, сэр. Я его так отделал, что он меня на всю жизнь, запомнит!
– И вы его задержали, надели на него наручники?
– Нет, сэр, он убежал, – печально ответил мистер Гун. – Ну а потом, сэр, я узнал об ограблении и о том, что похищенные драгоценности должны быть спрятаны на старой мельнице, сэр…
– А как вы об этом узнали? – поинтересовался инспектор. – И почему не доложили мне?
– Узнал я от племянника, сэр, а он – от Фредерика Троттевилла.
– Понятно, – сказал инспектор.
Вот ведь расшалился Фатти: так посмеяться над бедным мистером Гуном! Инспектор с сожалением подумал, что парнишку придется как следует отчитать.
– А потом, сэр, – все продолжал мистер Гун, – мой племянник исчез. Ушел и не вернулся. Уже два дня с тех пор прошло.
Инспектор задал вопрос, которого так страшился мистер Гун.
– У мальчика были какие-нибудь неприятности?
– Хм, ну, кое-какие были… Он, э-э-э… он написал про меня очень неуважительней стишок, сэр, и я сделал ему внушение…
– Какое именно?
– Да просто пару раз ударил тростью, сэр. Но я уверен, что он не поэтому убежал, сэр… если он убежал. Он очень ко мне привязан, сэр, да и я к нему тоже – он мой самый любимый племянник.
– А-а… – протянул инспектор, испытывая сильные сомнения по этому поводу. – Ну и что было потом?
– А потом, сэр, Фредерик Троттевилл сказал мне, что знает, где Эрн, и что если я подожду до утра, то он его приведет назад. Я всю ночь прождал, сэр, но Фредерик не пришел, а теперь родители всех этих детей звонят да приходят ко мне и говорят, что их дети пропали!
– Это уже серьезно. Вы все мне сказали, Гун, ничего не забыли?
– Все существенное, сэр, – поспешно ответил мистер Гун. – Я ходил искать награбленное, сэр, но ничего не нашел.
– Где же могут быть эти четверо мальчиков? – задумчиво произнес инспектор. – Даже не представляю, где их искать, да и вообще что делать… Что с ними могло случиться, по-вашему?
Пока инспектор Дженкс беседовал с мистером Гуном, Фатти, Ларри и Пип, пошатываясь, брели домой. Им довольно быстро удалось найти место, где они оставили веревочную лестницу, и перелезть через стену, но к просеке они вышли после долгих блужданий. От переутомления все трое плохо соображали.
На рассвете Фатти, Ларри и Пип со вздохом облегчения увидели ручей и заковыляли по его берегу. Им казалось, что расстояние до Питерсвуда увеличилось в сотню раз.
Наконец показался знакомый мостик, и скоро они вошли в поселок.
– Давайте сначала зайдем к старине Гуну и скажем, что с Эрном все в порядке, – предложил Фатти. – От него и позвоним инспектору… Ух, ну и устал же я!
Легко представить удивление инспектора, когда он увидел Фатти, Ларри и Пипа, которые плелись по улице, будто столетние старики.
– Посмотрите-ка, Гун, – сказал он, – трое пропавших уже нашлись. Только Эрна нет.
Мистер Гун издал горестный стон.
Фатти, Ларри, и Пип подошли к дому и постучали в дверь. Им открыл инспектор Дженкс. Фатти даже ахнул от удивления и радости: Это вы, сэр! Вот здорово – а я как раз хотел вам звонить.
Они обменялись дружеским рукопожатием.
– Да вы едва на ногах стоите! – воскликнул инспектор, оглядывая грязных, изнуренных мальчиков, – Гун, приготовьте им какао или дайте хотя бы теплого молока, а потом позвоните их родителям и скажите, что дети живи и здоровы.
Мистер Гун помчался на кухню. На душе у него было тяжело. Где Эрн? Что с ним? Мистер Гун поклялся себе никогда больше его не бранить. Никогда. Только бы он вернулся!
Фатти, Ларри и Пип прошли в гостиную и рухнули на стулья. Веки у Пипа отяжелели и стали опускаться.
– Я сейчас развезу вас по домам, сказал инспектор. – Расскажете все потом. Впрочем, кое-что о твоей тайне мне уже известно, Фредерик: о мигающих огнях на Рождественском холме, странных звуках и прочем.
– О, это пустяки, сэр, – ответил Фатти. – На холме никаких, тайн нет.
– Так я и дал. А вот и какао! Спасибо, Гун. Теперь позвоните, пожалуйста, их родителям.
– Сэр, можно мне задать им один вопрос – попросил мистер Гун. – С Эрном все в порядке?
– Да, насколько мне известно, с Эрном все в порядке, – ответил Фатти и сделал большой глоток какао. – Ой, рот обжег!
– Допивайте ваше какао – и в путь! – сказал инспектор, с беспокойством глядя на бледные, осунувшиеся лица мальчиков. Пип уже спал прямо на стуле.
– Знаете, сэр, то, что я сейчас расскажу, даст вам работенку на весь день! – начал Фатти, которому какао придало сил. Он сделал еще глоток.
– Попросите мистера Гуна пока не звонить нашим родителям, сэр. Телефон на пару минут понадобится вам: у меня есть для вас первоклассная тайна, сэр. Дарю!
ТАЙНА РАСКРЫТА, И ВСЕ ЗАВЕРШАЕТСЯ БЛАГОПОЛУЧНО
Услышав из кухни их разговор, мистер Гун вытаращил глаза, вбежал в гостиную и обратился к Фатти:
– Первоклассная тайна? Чего-чего ты имеешь в виду? Говоришь, на Рождественском холме никакой тайны нет? А эти огни, странные звуки и громила, который чуть меня не убил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45