Он вспомнил женщину — как же ее звали? Мараден? Марадес? — усевшуюся на толстые тома в кожаном переплете и зыркавшую на него голубыми глазами с предельным возмущением. «Нет! — заявила она. — И давайте поставим на этом точку. Мне наплевать, что вы за шишка такая! — Ее выцветшие на солнце практически серебряные волосы были непривычно коротко пострижены, и это ему странным образом понравилось. — Осведомьтесь у собственных моряков, что у нас за обычай!» Он так и поступил, и ему объяснили, что штурман действует в пределах правил. А поскольку ему не хотелось уничтожать ее судно или брать ее самое в заложницы по сугубо личным причинам, он оставил судовой журнал в покое.— Я видел записи, сделанные капитаном, — спокойно ответил он. — И они подтверждают то, что рассказывают эти люди. Имеются и другие подтверждения. Так что я им верю.Золотые глаза женщины пристально посмотрели на него.— От справедливости вашего суждения зависит слишком многое.— Именно так, Мать. Поэтому я и подошел к делу со всей скрупулезностью, уверяю вас.— А груз? Вы его проверили?— Главным образом предметы роскоши. Кое-что из съестного. Я насчитал семь ящиков, в которых хранятся в той или иной форме сушеные растения; разумеется, мы проверим их на предмет наркотического содержания, прежде чем разрешить выгрузку. Ничто другое не вызывает никаких опасений. — Несколько замешкавшись, он добавил: — Все это весьма дорогостоящее, а никакой охраны у них нет. Так что с безопасностью могут возникнуть проблемы. Что за прием мне будет дозволено оказать прибывшим?Задумавшись, Мать прищурилась:— Двенадцать человек из вашей личной гвардии на первую неделю, за счет города. А после этого сообщите им, как обзавестись собственной охраной. Судя по тому, что вы рассказываете, у них найдется, чем заплатить за сохранность груза.Тут ее взгляд встретился с его взглядом» и у него тут же закружилась голова, более того, ему показалось, будто он падает; на мгновение зрение отказало вельможе, и он смог различать лишь самые смутные очертания: алые, синие и янтарные тени по всему залу и темное пятно там, где должен был находиться письменный стол. Ему было трудно сделать вид, будто с ним ничего не случилось, было трудно не податься вперед и не ухватиться за край стола, чтобы сохранить равновесие. Но он скорее умер бы, чем позволил этой Матери — или любой другой Матери — спровоцировать себя на внешнее проявление слабости. Слишком далеко он зашел и слишком часто имел дело с ними со всеми, чтобы поникнуть перед их могуществом в данный момент.— А порожденный ночью, — тихо сказала она. — Как насчет него?Тошида не заговорил до тех пор, пока не понял, что полностью восстановил контроль над собственным голосом.— Я не нашел никаких признаков ночных порождений в человеческом образе или в каком угодно другом.— А корабль вы обыскали?Его зрение восстановилось, только по-прежнему кружилась голова. Заговорив, он тщательно выговаривал каждое слово:— Я обыскал все на борту при свете дня. Кое-кто из них был бледен, немногие обгорели, но ничего более опасного я не обнаружил. Я обыскал каждую каюту, обращая особое внимание на возможные тайники. Вскрыл каждый ящик, проверил собственным шагом каждый коридор… И не нашел ни порождений ночи, ни места, где могло бы спрятаться хоть одно из них. Прошу прощения.Она отвернулась от Тошиды, и сразу же все в зале окончательно приобрело нормальные очертания.— У меня было видение, — мягко начала Мать. — Корабль прибывает с Запада — как раз, как прибыл этот, и в точности в то же самое время… и на борту окажется он в сопровождении священника. А он опасен, Эндир, он враг нашей Церкви и нашего народа. И если вы говорите, что на этом судне не было никого, подходящего такому описанию, я вам поверю. Если вы говорите, что ему там негде было спрятаться, я поверю вам тоже. Но какова вероятность того, что это судно — единственное торговое судно, когда-либо прибывшее к нам с Запада и прибывшее именно сейчас, — даст моему предсказанию исполниться во всех отношениях, кроме одного-единственного? Бог не зря предостерег меня против этого человека, Эндир. И мы не ошибемся, прислушавшись к этому предостережению.— Его не было на корабле, Ваша Святость, и никаких признаков его тоже не было. Клянусь вам. Но священник и впрямь имелся, как вы и сказали. И Святительница.Мать удивленно посмотрела на него:— Святительница? Но это невозможно! На Западе нет… — И тут же остановилась, решив впредь подбирать слова с большей тщательностью. — Последняя экспедиция не дала нам никаких оснований полагать, будто на Западе саморазвился подобный Орден.— Но я видел ее, Ваша Святость. Честное слово.Она долго смотрела на сановника в молчании, продумывая услышанное.— Ладно, — сказала она в конце концов. — Может быть, это тот корабль, прибытие которого я предсказала. А может быть, и не тот. Но в обоих случаях я хочу, чтобы со священника и с этой женщины глаз не спускали, едва они сойдут на берег. Но только тайно, понятно? А что касается остальных… Что, собственно говоря, порекомендуете вы сами?— Мне кажется, Ваша Святость, торговля с ними принесет нам немалую выгоду. — У него перед мысленным взором промелькнули лошади, лишь с трудом погасил он это видение. — Разумеется, прежде чем они сойдут на берег, кое о чем нам предстоит позаботиться. Прежде всего это вопрос здравоохранения. На борту могут обнаружиться болезни, от которых у нас уже нет иммунитета. Мне хочется заранее удостовериться в том, что их культурные ожидания гармонически сочетаются с нашими, иначе они внесут в наше общество определенный разлад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148