Прожитые годы отложились на лице Деда сеткой морщин у глаз и суровыми складками возле рта и носа, которые, кстати, его совсем не портили, а скорее добавляли ему шарма. Спина прямая, взгляд твердый и походка уверенного в себе человека. Его многочисленным бабам было от чего впадать в экстаз.
Деда я знала много лет и, честно говоря, затрудняюсь представить его другим. Лет двадцать, по моим подсчетам, он выглядел примерно одинаково: сильный мужчина с несгибаемым характером.
– Рита… – начал он и тут обратил внимание на меня. – Чего тебе? – спросил весьма нелюбезно.
– Ничего, – развела я руками. – Чай пью.
– Могла бы найти себе более достойное занятие.
– Пойду поищу, – не стала я спорить и поспешно удалилась. Дед был явно не в духе, а в такое время следует держаться от него подальше.
Я вернулась к себе и развила бурную деятельность, но при первой возможности смылась из родного серпентария, благо что на пятнадцать ноль-ноль у меня была назначена встреча. Закончилась она в пять вечера, и я подумала, что возвращаться на работу нет никакого смысла, потом вспомнила про Ритку и позвонила ей.
– Планы не изменились? – полюбопытствовала я.
– Дед предупредил, что придется задержаться часов до семи. Ты как?
– Буду искать себе занятие до семи, – вздохнула я.
– Чего ты вечно к его словам цепляешься? – возмутилась Ритка.
– Я не цепляюсь, а выполняю директивы. Ладно, пока.
На работу все-таки пришлось вернуться, данный факт не вызвал у меня энтузиазма, еще меньший энтузиазм он вызвал у моих сотрудников, у них были свои планы на этот вечер, и мое появление грозило их нарушить.
– Всем спасибо, все свободны, – провозгласила я, скрываясь в кабинете, народ вздохнул с облегчением и потянулся к выходу.
Я корпела над бумагами и совсем забыла про время, так что Риткино появление восприняла с удивлением.
– Уже семь? – подняв голову, спросила я.
– Уже. Погнали отсюда, я устала, как собака. Не терпится оказаться на природе, в спокойствии и довольстве.
– Дед уехал?
– Пока нет, но машину уже вызвал. Зачем он тебе?
– Просто спрашиваю. Ты домой заедешь?
– Ни малейшего желания, – Ритка покачала головой. – Муженек опять в запое, видеть его рожу просто сил нет.
– Слушай, чего ты с ним не разведешься? – задала я вопрос, который давно уже меня интересовал.
– Потому что без меня он через пару месяцев окажется в сточной канаве. Кто говорил: мы в ответе за тех, кого приручили?
– Сент-Экзюпери, – пожала я плечами.
– Чего? – нахмурилась Ритка.
– Писатель такой был, француз.
– Все французы бабники.
– Ты хоть с одним знакома? – съязвила я.
– С тремя. Осенью у нас делегация была, ты что, забыла? Один мне между прочим до сих пор звонит…
Мы двигались по пустому коридору, непривычно тихому, свернули к лифтам и здесь неожиданно столкнулись с Дедом.
– Домой? – спросил он, сурово на меня глядя.
– К Рите, на дачу, – ответила я.
– А где твой… Тагаев? – сердито произнес Дед.
– В Москве. Вернется завтра.
Подошел лифт, спускались мы в молчании. На выходе из лифта я притормозила, пропуская Деда вперед, он пружинистой походкой пересек холл, обернулся, что-то намереваясь сказать, но передумал и скрылся за дубовой дверью. Выйдя из здания вслед за ним, мы наблюдали, как он садится в свою машину.
– После твоего замужества он сам не свой, – точно жалуясь, заметила Ритка.
– Привыкнет.
– Привыкнет, – передразнила подруга. – Он тебя любит.
– Но странною любовью, – развеселилась я. – Я его, кстати, тоже. Не победит ее рассудок мой.
– Он бы вел себя иначе, – сказала она, – если бы был уверен, что ты любишь своего мужа.
– Я его люблю.
– Ты сама-то в это веришь?

– Все больше и больше. Особенно, когда вы, будто сговорившись, пытаетесь убедить меня в обратном.
– Дед очень одинок, – помолчав немного, добавила она со вздохом.
– Это легко поправимо, если ты о женской заботе и ласке.
– Я не об этом.
– Слушай, давай сменим тему, – не выдержала я.
– Ты давно виделась с Лялиным? – спросила Ритка, когда мы выехали со стоянки.
– На прошлой неделе, – ответила я, удивляясь, с какой такой стати ее это интересует.
– Да? Твой Тагаев не против?
– Тебя послушать, так он держит меня на цепи.
– А разве нет?
– Вот что, дача, пожалуй, отменяется. Отвезу-ка я тебя домой.
– Ладно, не злись. Я совершенно не знаю, что мне делать. Деда жалко до ужаса, за тебя боязно. Вдруг Дед прав и ты по обыкновению сваляла дурака?
– Ага, я такая.
– Когда вы просто жили с Тагаевым, еще была надежда, что все как-то устроится и вы с Дедом…
– Нас с Дедом давно уже нет. И ты это хорошо знаешь. Кстати, он уверял меня в припадке великодушия, что будет рад нянчить моих детей. Чего ж тогда переживать? Все хорошо в этом лучшем из миров, и все довольны.
– Кабы так… – в который раз вздохнула Ритка.
– Ну, вот, твой дом, – через некоторое время сказала я.
– До чего ж у тебя характер скверный, – возмутилась подруга. – Поехали на дачу. Обещаю заткнуться, – покаянно добавила она.
– Болтай на здоровье, например, про Корзухина. Все-таки странно, что я его раньше не встречала, – последнее замечание скорее было размышлением вслух.
– Красавец, правда?
– Несколько староват для тебя, не находишь?
– Что толку от этих молодых, – отмахнулась Ритка. – Конечно, Корзухину до нашего Деда далеко, но в нем что-то есть…
– Возможно, – не стала я спорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16