Они знали друг друга — девочка и собака, а точнее будет сказать, девочка и хозяин собаки.
— И менты до этого не додумались? — усомнилась я.
— А кто им про это рассказал? — хмыкнула Женька. — В общем, подруга, как ни паршива эта мысль, а придется остановиться на ней: ребенка умыкнул человек, ей хорошо знакомый или, по крайней мере, известный как хозяин собаки.
— Это еще надо проверить, — отмахнулась я, мы как раз вошли в подъезд, поднялись на второй этаж и позвонили в квартиру под номером пять. Дверь открыла девчушка лет десяти.
— Где у вас близнецы живут? — осведомилась Женька, девчушка ткнула пальцем в нужную квартиру и скрылась. Мы опять позвонили и долго ждали. Дверь пятой квартиры вновь открылась, и все та же девчушка заявила:
— Они в парикмахерскую ушли, тетя Тоня говорила…
— Что ж, — вздохнула подружка, — пока навестим Марью Петровну.
С Марьей Петровной нам повезло больше: она оказалась дома, дверь открыла сама, визиту не удивилась и пригласила нас в кухню пить чай. Повздыхала о пропавшем ребенке и бедной Верочке и заявила:
— Милиция всех допрашивала, и никто ничего не видел. А ведь полон двор народу. Подумать только…
— Марья Петровна, — возвысила я голос, пресекая тем самым Женькину попытку вклиниться в разговор, — соседки ваши сказали, что вы в это время с собакой гуляли. А во сколько из дома вышли, не вспомните?
— На часы-то я не смотрела… знать бы, что такое дело… — В этом месте женщина вдруг оживилась, приподнялась и даже хлопнула рукой по столу. — Я «Смехопанораму» посмотрела, тут Пушок возле двери завертелся, я чашку чая выпила и в комнату вошла телевизор выключить. «Новости» как раз кончились. Выходит, пятнадцать минут четвертого было. Точно. Я поводок искала, не нашла, ну и без поводка отправилась. Это еще пять минут.
— Понятно. А рыжий коккер-спаниель появился сразу?
— Да минут пять прошло, не больше.
— А что было дальше?
— Пушок мой за котом увязался…
— Нет, до этого, — перебила я. — Он с вашей собачкой гулял?
— Нет, побежал к детской площадке… Батюшки мои, он ведь к Оле бросился, Сергевна еще сказала, может, Дунаевы собаку завели? А когда я своего охламона от кота оттащила, посмотрела на детскую площадку, а в песочнице никого. И собаки во дворе я больше не видела.
— То есть в последний раз вы видели Олю вместе с этой собакой, а потом ни собаки, ни девочки?
— Выходит, так…
— А раньше вы этого коккера здесь не встречали?
— Нет, не припомню. У нас во дворе собак немного, у меня да у Волковых, еще в доме, где ЖКО, овчарку держат, но они во дворе не гуляют. Нет, позавчера я его в первый раз увидела, еще решила, что потерялся. Красивый, жалко…
Не придумав, о чем еще спросить Марью Петровну, мы простились и покинули ее.
— По времени все сходится, — возбужденно зашептала Женька. — В половине четвертого Вера видела Лельку в окно, а через несколько минут ребенок исчез. Ты права: совершенно очевидно, с площадки она ушла с собакой…
— Теперь надо эту собаку найти.
— Где ж мы ее искать будем? — усомнилась Женька. — В городе собак как грязи, и коккер-спаниелей среди них чертова прорва.
— Кое-что лучше, чем ничего, — заявила я, и Женька вынуждена была со мной согласиться.
Мы вышли из подъезда и почти столкнулись с молодой женщиной в цветастом платье. Она вела двух мальчиков лет пяти, одетых в одинаковые костюмчики, впрочем, мальчики тоже ничем не отличались друг от друга. Маловероятно, что в таком дворе, как этот, живут две пары близнецов, и Женька начала с места в карьер:
— Простите, это ваши дети играли в песочнице с пропавшей девочкой?
— А что? — растерялась женщина и с испугом прижала к себе обоих мальчишек.
— Я из газеты, — сообщила Женька и сунула под нос женщине свое удостоверение.
— Они ничего не видели, — торопливо заверила мать симпатичных близнецов. — Я их как раз обедать позвала. Не успели поесть, а во дворе шум: Оленька пропала… Ужас. — Она передернула плечами и еще крепче прижала к себе мальчишек.
Я наклонилась к ним и с улыбкой спросила:
— А собачку вы видели? Смешную такую, рыжую? — Один из близнецов уткнулся в подол матери, а вот второй посмотрел на меня с интересом. — Видели? — повторила я, и он в ответ кивнул. — А как собачку звали, Оля не сказала?
— Сказала, — обрадовался ребенок. — Баксик.
— А чей это пес, Оля говорила?
— Ага. Тети-Людин.
— Какой тети Люды? — едва не упав в обморок, спросила я.
— Не знаю. Она сказала, что он от тети Люды убежал.
— И повела собачку к ней?
— Нет, она ее гладить стала, а мама нас позвала, и мы ушли.
— А потом опять гуляли?
— Нет, мама нас больше не пускала.
— Какое теперь гулять, — вздохнула женщина, — только за руку.
— А раньше вы Баксика в вашем дворе не видели? — заторопилась Женька.
— Нет, — покачал головой малыш, но тут заговорил его брат:
— Мы его в соседнем дворе видели, вон там. — И ткнул пальцем в сторону сараев.
Все испортила его мать:
— А как вы в чужой двор попали?
— Оле разрешали, — в два голоса плаксиво затянули они.
— Разрешали, вот потому Оля и пропала. Нельзя из своего двора уходить.
Когда все трое закончили перебранку, на наши вопросы мальчишки отвечали неохотно и все больше косились на мать. Ничего стоящего добиться от них мы так и не смогли. Женщина начала нервничать, и нам пришлось убраться восвояси.
— Чего теперь? — спросила Женька, точно я в самом деле знала ответ на ее вопрос.
— Пройдемся по улице, — предложила я.
— Зачем? Коккера искать? Так от него поди и ушей не осталось… — Но за мной все-таки пошла.
Мы прогулялись вдоль фасада дома. Знак «Стоянка запрещена» находился на положенном месте, «Жигули» и старенькая иномарка притулились возле тротуара, должно быть, принадлежали они жильцам, чьи окна выходили на эту сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12