— У-у, это не интересно! — пробурчал Томми. — Я-то думал, что он наш человек, а ты нам про какого-то хулигана рассказываешь…
— Вот в этот-то момент и сработает передатчик и доложит, что Робах кого-то уже трахнул! — закончил свой эротический рассказ Ваня и стал ждать новых вопросов.
— Все это очень интересно, — все же засомневался м-р Петрофф. — А если их будет не двое, а если она будет одна, да с вибратором, тогда передатчик тоже будет работать?
— Вот здорово! — радостно закричал Томми. — Клевое будет «порно»!
— Клевое-то клевое, а как насчет охраны тайны личной жизни? — парировал м-р Петрофф.
— Да, тетке это очень не понравится, — в который уже раз начал чесать затылок Томми.
— А чего мы ломаем голову! — вмешался Иван. — Это я во всем виноват, заладил все — двое да двое, а папка вон правильно гутарит — одна! Пусть передатчик не работает, если рядом есть хотя бы один человек, ведь если он его убьет, человека-то не станет, и датчик тут же сработает и покажет нам свеженький труп!
— Правильно! Пусть покажет! — радостно начали все говорить друг другу, как будто только и желали видеть свеженькие трупы!
— Ну вот и все, кажется, проблемы решили! — сказал Томми обращаясь к отцу.
— Нет, не все! — ответил ему тот, и лик его посуровел. — А как насчет промышленного шпионажа? Ведь Робахи — прекрасные работники, и те фирмы, которые будут их применять у себя, достигнут большого прогресса, но в то же время будут подвергаться наибольшему риску быть интеллектуально ограбленными?
— Я думаю, эта проблема будет стоять на повестке не из-за наших передатчиков, — Ч сказал Иван и тоже посуровел, — а из-за принадлежности Робахов МДК — ведь никто не может гарантировать что Робахи не будут передавать Моррисону секретную информацию, так что я бы не советовал любой фирме использовать Робахов в области своих коммерческих секретов!
— Вообще-то Иван прав, — Огласился м-р Хаггард, — и эти маленькие мины — очень хорошая штука, но возникает множество проблем с секретным… или же стоит говорить о нескольких секретных центрах дистанционного управления всеобщим взрывом Робахов, да и обработка информации с передатчиков создаст уйму всяческих проблем…
— Все это ничто по сравнению с той угрозой, с которой мы наконец столкнулись! — перебил его м-р Петрофф, имеющий все полномочия говорить здесь от имени своей державы. — И мы предложим все наши силы, весь наш международный авторитет для того, чтобы были приняты к обязательному и немедленному исполнению перечисленные меры предосторожности!
От пафоса и значимости его речи все присутствующие почтительно замерли, лишь один непоседа — Томми, продолжал чесать свой затылок, и наконец вычесал из него глупость.
— А может зазря вся эта суета, может просто взять и честно, на весь мир рассказать о наших данных, тогда, я думаю, народ нас поймет и откажется от этих проклятых Робахов!
Все буквально окаменели, пораженные такой простой и, самое главное, очень дешевой мыслью, но понежиться в лучах славы Томми не пришлось по вине своего отца.
— Умный ты, я на тебя погляжу! Народ нас поймет! — м-р Хаггард постучал себе по лбу средним пальцем. — А доказательства?!
Томми хотел было уже открыть рот и начать одновременно с этим загибать свои пальцы, но вовремя одумался и опять начал чесать в затылке, и если бы это совещание продолжалось еще хотя бы час, то иметь ему на голове преждевременную плешь!
— Да, с доказательствами у нас как раз туго! — подтвердил Иван Петров, и на этом эпохальное совещание закончилось со счетом 2:1 в пользу Моррисона!
8
Томми прямо-таки навязался ехать вместе с Петровыми к ним домой под предлогом защиты от их коварного Робаха, хотя тому одному из первых влепили в нос противопехотную мину и строго предупредили, что если что, то ему несдобровать.
Робах сидел в посольском экипаже грустный и убитый лютой смертью своего брата от рук безжалостного Хаггарда и не проявлял к тому никакой агрессивности ввиду полного отсутствия интереса к таким злодеям.
Когда они отъехали, Ванька тихо спросил его, какого черта он к ним поперся на ночь глядя, но старший Петров, видимо обладавший кошачьим слухом, доложил ему, что Томка давно подбивает клин к его дочери и соответственно Ванькиной сестре — красавице Галине.
Сестра у Ивана и в самом деле была писаная красавица и в свои двадцать один год наводила ужас и панику поголовно на все мужское население, попадавшееся на ее пути!
При том, что характер у нее был еще тот, но не в маму, которая была спокойной и мудрой женщиной (правда, только м-р Петров помнил, какой у нее был в молодости характер) и не в папу, который тоже был очень сдержанным товарищем (хотя только г-жа Петрова знала, какой на самом деле был темперамент у ее мужа), и тем более не в брата Ивана, у которого, как она говорила, вообще не было характера (хотя это было совсем неправдой), а в какого-то далекого и буйного предка, у которого на уме было только «Сарынь на кичку!» и другая всякая такая же самостийная блажь!
К тому же в этой самой Галине сочетались две совершенно взаимоисключающие натуры: одна принадлежала столичной великосветской львице, для которой не существовало никаких преград и для которой давно уже наскучила и осточертела своим, так сказать, однообразием буйная жизнь огромного мегаполиса, а другая была совершенно ей противоположная — вычитанная из старинных книг XIX века, воспитанная в непреложном следовании русским православным христианским традициям быть покорной, долготерпимой и добропорядочной женщиной, так что невозможно было понять, с кем в данный момент ты общаешься — то ли с уличной хулиганкой, то ли с кроткой и твердой в вере монашкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70