В общем, Вернию надо было спасать как можно быстрее. В долине проживали сотни сообществ сабитов, к которым она могла попасть в плен. Ему прежде всего предстояло сбежать из своего сообщества, а уж затем, следя за остальными, обнаружить ее.
Ночью, когда мужчин загнали в спальню, он размышлял о плане и о том, как привести его в действие.
Вечером следующего дня Верния пыталась заставить себя проглотить хоть немного липкой массы, когда в женский барак вошла Рота.
Бросившись к девушке, Рота зарылась ей лицом в грудь, всхлипывая. Верния разглядела синяки на ее руках и плечах, а также темные пятна от огромных пальцев на шее.
– Бедное дитя, – пробормотала Верния, – Как же над тобой надругались.
Рота подняла голову, на дрожащих губах ее играла улыбка.
– Я плачу не от жалости к себе, Верния из Рибона, – прошептала она. – Просто я так рада, что не могу совладать с собой. И дрожу от волнения и восторга, вспоминая, что произошло.
– Но тебя же душили и били.
– Ты не поняла. Мужчина, который оставил мне все эти отметины, – мертв.
– А, так тебя спасли. Расскажи.
– Когда я вошла в брачный барак, Оро, которого я люблю, встретил меня у дверей и повел к мужчине, которого выбрал для меня король сабитов. По дороге я умоляла его отвести меня в пустую комнату и там оставить на ночь. Но он сказал, что такая уловка ни к чему не приведет, что сабиты все равно узнают, а нас лишь замучают ужасными пытками до смерти. Когда он привел меня в комнату, из угла вскочил здоровенный волосатый мужик и схватил меня за руки. Я закричала и стала отбиваться. Оро уже вышел, но, должно быть, услыхал мои крики, поскольку я увидела, как он входит в комнату, когда мужчина бросил меня на пол. О, ты бы видела моего возлюбленного в этот момент, моя Верния! Он был великолепен. С горящими глазами и сжатыми губами он схватил этого негодяя, поднял над головой, подержал так, а затем швырнул на пол с такой силой, что послышался хруст костей. Со сверкающим взором он постоял над безжизненной кучей, затем нежно взял меня на руки, стал бормотать слова утешения и качать меня, словно малое дитя. Наконец он поставил меня на ноги и собрался уходить, а я стала умолять его не покидать меня. «Не уговаривай меня, – сказала он. – Я и так уже нарушил законы наших господ, сабитов. Или ты думаешь, что я каменный?»
– И тут он обнял меня и прижался своими губами к моим, а я затрепетала и стала слабеть, ощущая первый в своей жизни поцелуй любви. Так я стала супругой Могучего Оро, отныне и навсегда, и мы поклялись в этом друг другу. Ну разве не прекрасно?
– Конечно прекрасно, – сказала Верния. – Пусть на день, но ты узнала, что такое настоящая любовь. Но не накажут ли сабиты Оро?
– Если только узнают, что произошло. Но Оро ночью отнес тело к реке, обвязал камнями и утопил. Так что решат, будто этот человек сбежал.
Много дней Верния и Рота работали бок о бок, сначала в инкубаторе, а затем ухаживая за маленькими фантами. Именно благодаря смене рабочего места Вернии дважды удавалось избегать инспекционных осмотров короля сабитов.
Однажды, когда она кормила липкой массой прожорливого юного фанта, Рота тронула ее за руку.
– Король сабитов идет. Согнись так, чтобы он не заметил тебя.
Верния склонилась над извивающимся фантом, краем глаза наблюдая за королем сабитов. Тот двигался неторопливо, указывая то на одну, то на другую женщину, которым предстояло отправиться в брачный барак. Наконец он остановился возле Вернии, постоял и двинулся дальше. Погубил ее голодный фанта, к которому она слишком близко поднесла руку, и острые жвалы больно ущипнули ее в запястье.
С криком боли она выпрямилась. Король сабитов остановился, обернулся и с минуту разглядывал ее. Затем завибрировал усиками. Следующим вечером ей предстояло отправиться в брачный барак.

Глава 11

План побега, задуманный Грендоном, опирался не столько на осторожные действия, сколько на громадные физические усилия.
Рядом со спальней людей находилась кладовая, где хранились сушеные грибы, добавляемые в пищу рабов. Грибы сваливались здесь без всякого порядка в огромные кучи. Одна такая куча в углу и должна была скрыть отверстие подкопа, который Грендон собирался провести от хижины до точки футах в пятидесяти от стены, с выходом под толстым наземным корнем. Итак, вход в туннель прикрывала куча грибов, а выход легко можно было замаскировать грудами листьев, в изобилии нападавших вокруг.
И каждую ночь он напряженно трудился, раскапывая землю лишь голыми руками да ножом, взятым из корабля, поскольку других орудий труда у него просто не было. После многих ночей изнурительной работы он закончил прокладку восьмифутового, уходящего вниз под углом туннеля и теперь копал в горизонтальном направлении к той точке, где, по его расчетам, тянулся корень, когда пол под его ногами вдруг провалился. Грендон рухнул вниз, сначала ударившись о какой-то предмет, издавший металлический звон, а затем размаху приземлившись на твердую гладкую поверхность.
Ошеломленный падением, Грендон с минуту пролежал в кромешной темноте, ничего не понимая. Наконец он с трудом поднялся на ноги, ощущая синяки на всем теле, но зато и невредимость всех костей. Из-под одежды он достал фонарик, прихваченный с корабля.
Он включил свет, и сердце его бешено забилось от увиденного. Перед ним стоял огромный воин, одетый в доспехи с головы до ног. Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что доспехи пусты, а рука в кольчужной перчатке с топором отлетела в сторону. Именно звук ее падения он и слышал при полете вниз.
Доспехи искусно украшал коричневатый металл, который Грендон поначалу принял за бронзу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49