Итак, осмотр горы Скорцеф дал следующие результаты. Площадка, на которой возвышалась крепость, была не больше четверти мили в самом широком месте. На земле, покрытой довольно густой травой вперемежку с валунами, так и сям росли низкие кусты, состоявшие частью из гладиолусов. Красный вереск, протеи с серебристыми листьями, эрисеи с длинными фестонами составляли флору этой горы. На выступах лепились колючие кустарники высотою десять футов, с кистями белых цветов, пахнувших, как цветки жасмина, названия которых бушмен не знал. Что касается фауны, то после целого часа наблюдений, сэру Джону мало что удалось увидеть. Однако несколько птичек с темным оперением и красным клювом вылетели откуда-то из кустов, и, разумеется, при первом же выстреле эта стая пернатых исчезла бы, чтобы больше не появиться. Таким образом, рассчитывать на то, что гарнизон удастся прокормить охотой, не приходилось.
— Можно попробовать половить рыбу в озере, — сказал сэр Джон, остановившись над северным склоном Скорцефа и созерцая великолепные просторы Нгами.
— Ловить рыбу без сетей и удочки, — ответил бушмен, — это все равно что стараться поймать птиц на лету. Но не будем отчаиваться. Ваша милость знает, что до сих пор нам уже не раз помогал случай, и я думаю, что он поможет и еще.
— Случай! — повторил сэр Джон Муррэй. — Если Бог захочет нам его послать, тогда случай — лучший благодетель рода человеческого, какой я только знаю! Нет более верного агента, более изобретательного мажордома! Он подоспел к нам в виде наших русских друзей, он привел их к нам именно тогда, когда мы того хотели, и он поведет нас незаметно к той цели, какую мы хотим достичь!
— И он накормит нас? — спросил бушмен.
— Наверняка накормит, друг Мокум, — ответил сэр Джон, — и, сделав это, он лишь исполнит свой долг!
— Слова «его милости» были, конечно, убедительны. Тем не менее, бушмен сказал себе, что случай — это такой слуга, который требует некоторого содействия со стороны хозяев, и он пообещал себе поспособствовать ему при надобности.
День двадцать пятого февраля не внес никаких изменений в положение как осаждающих, так и осажденных. Макололы оставались в своем лагере. Их стада волов и овец паслись на землях вокруг Скорцефа. Благодаря подпочвенным водам они оставались годными для пастбищ. Разграбленные повозки туземцы завезли в лагерь. Несколько женщин и детей занимались обычными хозяйственными делами. Время от времени какой-нибудь вождь, которого легко было узнать по пышности его одежд, поднимался на косогор, стараясь высмотреть удобные тропки, что привели бы прямо к вершине. Но пуля, выпущенная из нарезного ствола карабина, быстро возвращала его обратно в долину. На выстрел макололы отвечали воинственными криками, они выпускали несколько никому не опасных стрел, потрясали своими луками, и все опять успокаивалось.
На следующий день туземцы в количестве примерно пятидесяти человек стали карабкаться на гору сразу с трех сторон. Весь «гарнизон крепости» вышел наружу, к подножию стены. Европейское оружие, быстрозарядное и скорострельное, произвело опустошения в рядах макололов, и те скоро оставили попытку напасть на чужаков. Но тем снова пришлось подумать, что с ними будет, когда не десятки, а сотни макололов кинутся на штурм горы? Тут у сэра Джона Муррэя возникла мысль установить перед крепостью митральезу, сняв ее с самоходной барки. Но вся трудность состояла в том, чтобы втащить это тяжелое орудие по отвесно горчащим выступам, карабкаться по которым и налегке было не так просто. Матросам судна «Королева и Царь» пришлось проявить немало ловкости, проворства и отваги, но уже днем двадцать шестого февраля грозная митральеза была установлена в амбразуре зубчатой стены. Оттуда теперь в направлении лагеря макололов смотрели все ее двадцать пять стволов, расположенных веером. Туземцам предстояло скоро познакомиться с этим орудием смерти, которое цивилизованные нации двадцать пять лет спустя возьмут на вооружение.
Во время своего вынужденного бездействия на вершине Скорцефа астрономы каждую ночь вычисляли высоту звезд. Очень ясное небо, очень сухая атмосфера позволили им сделать превосходные наблюдения. Измерив широту Скорцефа, они получили цифру 19°37'18,265'' — величину с точностью до тысячных долей секунды, то есть почти до метра. Большей точности нельзя было добиться. Этот результат утвердил их в мысли, что они находятся, по крайней мере, в полуградусе от северной точки своей дуги, и, следовательно, их треугольник, который они стремились упереть в вершину пика Валькирии, завершит собою тригонометрическую сеть.
Следующий день, двадцать седьмого февраля показался очень долгим маленькому гарнизону. Если обстоятельства благоприятствовали «форелоперу», отправившемуся в путь пять дней назад, то он со своими спутниками уже мог прибыть на место сегодня. Значит, в эту ночь следовало наблюдать за горизонтом особенно тщательно, ибо там, на севере, мог появиться свет фонаря. Полковник Эверест и Матвей Струкс уже навели свой объектив таким образом, чтобы пик вошел в рамку объектива. Теперь если на вершине Валькирии появится свет, то его тотчас заметят и без промедления произведут нужный замер.
В течение этого дня сэр Джон тщетно прочесывал кустарники и высокие травы. Он не спугнул ни одного мало-мальски съедобного животного. Даже птицы, потревоженные в своем укрытии, улетели искать себе в прибрежной чаще более надежное убежище. Почтенный охотник досадовал, ибо сейчас он охотился не ради своего удовольствия, а трудился pro domo sua, если только это латинское выражение можно употребить применительно к желудку англичанина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67