Нечего и говорить, что все тринадцать пассажиров «Барракуды» понимали друг друга с полуслова. Среди нас не было человека, подобного Хирну, который мог бы спровоцировать бунт. Мы часто задавались вопросом, какая судьба постигла несчастных, втянутых гарпунщиком в безнадежную авантюру. Длительное плавание в перегруженной шлюпке, которая может перевернуться даже при слабом волнении, было крайне опасным предприятием… Впрочем, одному небу было ведомо, не суждено ли Хирну добиться успеха там, где нас поджидает неудача, — по той простой причине, что он вышел в море десятью днями раньше нас…Дирк Петерс, зная, что мы удаляемся от мест, где он тщетно надеялся отыскать своего бедного Пима, стал еще более неразговорчив, чем обычно, — если только это возможно!Тысяча восемьсот сороковой год был високосным; я пометил в своем дневнике дату 29 февраля. Оказалось, это был день рождения Харлигерли, и он попросил шумно отпраздновать столь замечательное событие.

— Даром, что ли, — пророкотал он, смеясь, — мне выпадает такое счастье всего раз в четыре года?Мы с радостью выпили за здоровье этого славного малого, немного болтливого, но зато надежного и выносливого, к тому же постоянно поднимающего наш дух своим неизменно радостным настроением.В тот день мы находились на 79°17' южной широты и 118°37' восточной долготы. Берега пролива Джейн располагались между сто восемнадцатым и сто девятнадцатым меридианами; теперь «Барракуду» отделяло от Полярного круга всего двенадцать градусов.Произведя наблюдения, братья расстелили на скамейке весьма неполную в те времена карту антарктического бассейна. Я присоединился к ним и мы попытались хотя бы приблизительно определить, какие известные земли лежали к северу от нас.Не забудем, что с того момента, как наш айсберг достиг Южного полюса, мы оказались в восточном полушарии. Мы никак не могли оказаться на Фолклендах или повстречаться с китобойными судами, бороздящими море в окрестностях Южных Сандвичевых, Южных Оркнейских островов и Южной Георгии.Естественно, капитан Уильям Гай ничего не знал об антарктических экспедициях, предпринятых после начала путешествия «Джейн». Ему было известно только об открытиях Кука, Крузенштерна, Уэдделла, Беллинсгаузена и Моррела. Для него стали новостью последующие экспедиции: второй поход Моррела и плавание Кемпа, несколько раздвинувшие представления об этих отдаленных краях. От своего брата он узнал и о нашем открытии, согласно которому широкий морской пролив, названный по имени его корабля «Джейн», разделяет Антарктиду на два обширных континента.В тот же день Лен Гай обмолвился, что если пролив и дальше пройдет примерно по сто восемнадцатому — сто девятнадцатому меридианам, то «Барракуда» проплывет вблизи предполагаемого местоположения южного магнитного полюса. Как известно, в этой точке сходятся все магнитные меридианы, а располагается она на обратной стороне земного шара по отношению к северному магнитному полюсу; магнитная стрелка принимает в ней вертикальное положение. Должен заметить, что в то время местоположение магнитного полюса еще не было известно с точностью; для этого потребовались новые экспедиции Вычисления, произведенные Ханстином, говорят о том, что южный магнитный полюс расположен на 128°30' восточной долготы и 69°17' южной широты. Наблюдения Винсдона Дюмулена и Гупвана Дебуа, проведенные во время экспедиции Дюмон-Дюрвилля на «Астролябии» и «Зеле», позволили Дюпре назвать иные координаты: 136°15' восточной долготы и 76°30' южной широты. Правда, самые свежие вычисления свидетельствуют, что полюс должен находиться на 106°16' восточной долготы и 72°20' южной широты. Как видно, географы не пришли пока к согласию по этому вопросу, как, впрочем, и относительно координат северного магнитного полюса. ( Примеч. авт. ). Магнитные полюса перемещаются, их положение непостоянно. Положение южного магнитного полюса на 1950 г. определялось точкой с координатами 69° ю. ш. и на 1970 г. — 66,5° ю. ш. и 140° в. д.

.Впрочем, для нас эти географические рассуждения были лишены практического смысла. Гораздо больше заботило нас другое: пролив Джейн неуклонно сужался, его ширина сократилась уже до десяти — двенадцати миль. Теперь мы могли видеть одновременно оба его берега.— Ух! — заметил как-то боцман. — Будем надеяться, что он останется достаточно широким, чтобы могла протиснуться наша лодочка! Вдруг пролив окажется тупиком…— Этого не приходится опасаться, — отвечал Лен Гай. — Раз течение несет нас на север, значит, на севере есть проход, так что нам остается только положиться на течение.Спорить с этим не приходилось. «Барракуда» приобрела незаменимого лоцмана — океанское течение. Однако, если бы течение внезапно повернуло вспять, мы бы не смогли продвинуться дальше без помощи сильного попутного ветра.Кто знает, вдруг в нескольких градусах к северу течение повернет на запад или на восток, в зависимости от изгиба берегов? Впрочем, мы не сомневались, что к северу от припая лежат земли Австралии, Тасмании и Новой Зеландии. Нас мало заботило, в какой именно точке мы возвратимся в цивилизованный мир…Плавание продолжалось в тех же условиях на протяжении десяти дней. Лодка уверенно ловила парусом ветер. Оба капитана и Джэм Уэст не могли нахвалиться прочностью лодки, при том что в ней не было ни грамма металла. Нам ни разу не пришлось заделывать ее швы, ибо они отличались безупречной герметичностью. Правда, такой безмятежности способствовало и море, на котором почти не было волнения.Десятого марта, оставаясь на том же меридиане, мы достигли 76°13' южной широты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115