Где мог спрятаться Хиоб?
Неожиданно я слышу шорох.
Если бы я не давал воли своим мыслям, если бы повнимательнее смотрел по сторонам… Сожалеть поздно, и все же… Но на сожаления не остается времени – настолько быстро меняется ситуация. Навстречу нам поднимается целая эскадрилья Драконьих Крыльев. Не менее двух дюжин. Я знаю эту модель – она одна из самых простых, ее легко разобрать, а потом собрать на новом месте. Они стартуют с вершины вулкана и направляются… нет не к нам, Хиоб все же не настолько безумен, чтобы вступать в бой при таком явном неравенстве сил. Они летят к колонии.
От удивления я теряю равновесие и мне приходится заложить вираж, чтобы вернуться на прежнюю высоту. Мои люди удивлены не меньше меня. Несколько секунд в воздухе царит хаос. Затем мы все же разворачиваемся и кидаемся в погоню. К сожалению, Драконы легче и быстрее наших аппаратов, и Хиоб оказывается на месте прежде, чем мы преодолеваем половину пути.
Когда мы добираемся до колонии, там уже нет ни домов, ни полей – только дым и огонь. Пенобетон спекся в единую массу, слюдяные панели растрескались. Хиоб не знает жалости.
Люди Хиоба опускаются вниз и бегут к шахтам, где на рампах стоят ракеты.
Черный дым застилает небо, но я вижу, как в воздухе появляются черные шары – управляемые снаряды с детонаторами. Со своим легким оружием мы бессильны против них, и нам приходится отступить. Но даже на это у нас не остается времени. Оглушительные хлопки разрывов, и взрывная волна сбивает на землю.
Я лежу на земле не в силах пошевелиться и вижу, как ракеты одна за другой стартуют в небо, и огонь, вырывающийся из их сопел, сжигает дотла останки бывшей колонии.

***

Йонас постарался затеряться в толпе и некоторое время бесцельно бродил по набережной.
Затем он взял гирокар, доехал до соседнего жилого блока, зашел в универмаг и вышел через черный ход. На террасе ближайшего дома был маленький ресторан. Йонас сел за угловой столик у колонны, откуда можно было незаметно следить за улицей. Подошел официант. Йонас долго изучал меню, потом заказал завтрак. Он ел очень медленно, делая вид, что слушает музыку и разглядывает картины на видеопроекторе. Посредине зала журчал искусственный каскад и, благодаря стробоскопическому эффекту, казалось, что посетители сидят внутри грота.
Теперь Йонас мог спокойно наблюдать за людьми, но пока не заметил ничего подозрительного. Наконец он убедился, что за ним никто не следит. Тогда Йонас положил на тарелку вилку и нож и встал. Рядом с баром стояли кабинки видеофонов. Йонас зашел в одну из них и набрал номер. Экран засветился, и Йонас увидел перед собой мужчину лет сорока с полным одутловатым лицом, широким носом и кудрявыми светлыми волосами.
Йонас стоял прямо перед камерой – ему было важно, чтобы собеседник ясно видел его.
– Не думал, что еще когда-нибудь услышу о тебе, – после большой паузы сказал человек из видеофона.
– Я должен поговорить с тобой, – отозвался Йонас. – Лучше всего прямо сейчас.
Человек на экране помедлил еще секунду, затем, видимо, принял решение и сказал:
– Ты можешь прийти. Воспользуйся своей картой. Я распоряжусь, чтобы тебя пропустили.
Четверть часа спустя Йонас блуждал по огромному административному зданию и искал среди множества безликих офисов штаб-квартиру КОР-группы. Это была его старая команда, специальное подразделение быстрого реагирования, подчиненная непосредственно «Корпорации».
Наконец он нашел нужную дверь, вставил в щель свою карту и повернул ручку. Лами – человек, с которым он связывался по видеофону, – поднялся навстречу Йонасу из-за стола.
– Я слышал, ты снова в деле, – сказал он. – Что произошло?
Они сели в глубокие мягкие кресла. Окна офиса были сделаны из молочно-белого стекла, и дневной свет превращался в неяркое мягкое свечение.
– Посмотри на меня, – предложил Йонас Лами. – Посмотри и скажи, как тебе нравится то, что ты видишь?
Лами пожал плечами:
– Ты постарел, и выглядишь не очень хорошо. Ты болен?
– Это все, что ты можешь сказать?
– А чего ты от меня ждешь?
– Мой врач говорит, что у меня болезнь Альцгеймера. Генетический дефект, который не удалось своевременно распознать. Но ты не хуже меня знаешь, что я не однажды проходил генетические тесты.
– И что, по-твоему, из этого следует?
– Что кто-то морочит мне голову. Ты не знаешь, кто?
Лами уставился на крышку стола, как будто внезапно обнаружил в разводах искусственного дерева какой-то новый, необычайно интересный узор.
– Если я не ошибаюсь ты был исключен из группы по собственному желанию, – сказал он наконец. – Зачем сейчас ворошить прошлое? Ты больше не входишь в бюро, а значит, я ничего не могу для тебя сделать.
– Я и не собирался ворошить прошлое. Я был бы донельзя доволен своим настоящим и наслаждался бы заслуженным отдыхом, если бы вам не захотелось превратить меня в инвалида.
– Постой, я уверен, что это какая-то ошибка, – воскликнул Лами. – Подумай обо всех нагрузках, что тебе пришлось перенести. Ты тысячу раз подвергал свою жизнь опасности. Ранения, облучение, яды, вирусы… Я понимаю, как трудно тебе смириться с подобной судьбой, но ты не можешь спорить с очевидным.
– Представь себе, я почти смирился. Моя сиделка – или может быть точнее будет сказать «моя надзирательница» – регулярно давала мне таблетки, я покорно глотал их и чувствовал себя все хуже и хуже. Мой врач делал мне инъекции, от которых я впадал в летаргию. Однако несколько недель назад я стал выбрасывать таблетки и избавился от инъекций. Я все еще чувствовал сильную слабость и быстро уставал, зато в голове у меня прояснилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44